на Дивислава. Сказанное никак не хотело укладываться. Или у меня просто что-то со слухом?
– Какая ещё свадьба?
– Какая – тебе решать, – чуть пожал плечами Дивислав. – Обычно невеста выбирает что хочет. Моё дело уже будет это всё воплотить.
– Да что… Да как… Да я тебя…
– А Васеньку пора кормить, – весомо произнёс мой хранитель, сосредоточенно ковыряя лапой стол.
Мы оба перевели на него взгляд. Дивислав хмыкнул:
– Корми чудовище. А то все силы потеряет.
Вася усиленно закивал, всем своим видом показывая, что согласен с гостем дорогим от и до. Однако мне в голову уже начали закрадываться мысли, что если пожарить ненасытную птичку, то еды в кладовке станет куда больше. Но тогда самой придётся следить за безопасностью дома.
Вася, кажется, заподозрил неладное, потому что посмотрел на меня неодобрительно.
– Калинка, мне не нравится твой взгляд, – доверительно сообщил он. – Давай-ка без членовредительства. И уж коль на то пошло, то лучше тогда заняться Дивиславом. Мы с тобой друг друга давно знаем, а этого – почти ничего. А с чесночком да морковочкой он прекрасно пойдёт!
Никогда не думала, что мой родной и любимый Васенька столь кровожаден и имеет такие невероятные вкусы.
– Я невкусный, – тут же подал голос Дивислав. – И вообще костлявый. Костлявость – это у нас наследственное.
Я поднялась с лавки.
– Так, костлявый мой, бери во-о-он то ведерко в углу, а лучше два. И натаскай воды. Чтобы чем-то всех накормить, надо что-то приготовить. А мы весь день не пойми чем занимались.
Дивислав рассмеялся:
– А ты хозяйственная.
– Разговорчики!
…В общем, справились мы достаточно быстро. Дивислав оказался весьма ловок в домашнем быту, что меня, безусловно, порадовало. Не то чтобы как женщину, которая присматривает мужчину в мужья, но как чудесницу, которая не отказалась бы от помощи. Правда, уж совсем слукавлю, если скажу, что даже не задумалась о его словах про свадьбу. Ведь всё же я не старушка, интерес к молодцам имею. Да ещё и к таким. Надо бы Забаве показать, послушать, что скажет. Она в этих делах разбирается получше меня.
Дивислав сидел напротив, ел горячую рассыпчатую гречневую кашу с мясом и маслом. Выглядел при этом не как страшный и загадочный сын Кощея, а откровенно наслаждающийся ужином. Что ж, оно и неудивительно. Готовила я далеко не плохо. А ещё и добавила свежих огурчиков с помидорами с собственного огорода да свежего хлеба с капелькой чудесницкой силы, приносящей здоровье.
Налопавшийся от пуза Василий развалился во всё своё немалое тельце на сундуке, покрытом мягоньким одеялом, принял вид весьма элегический, покачивал лапой и напевал частушки. Фальшивил, не попадал в ритм и вызывал только тоску на душе.
Дивислав порой бросал в его сторону задумчивые взгляды. Впрочем, я тоже. Ибо хранитель вел себя неприлично спокойно.
– В Удавгороде годом раньше Горыныч поселился, –
