да учебники. И вот после того, как я получил диплом о высшем образовании, должен идти работать подручным сталевара и дышать тяжелыми испарениями сталеплавильных печей, да я там пропаду от жары. Дипломированный специалист должен работать в лаборатории или в заводоуправлении, понимаешь ты это.
– Для твоей же пользы ты пойдешь вначале подручным, освоишь все «от» и «до». Я тебя кормил целых пять лет, пока ты учился. Это я позволил тебе учиться, а теперь вот оно как все оборачивается, ты идешь против меня, но ведь ты должен знать вначале труд простых рабочих, а уж потом будешь ими руководить, – сердился отец и сжимал свои большие ладони в кулаки, словно хотел ударить сына.
И Юрий подчинился отцу, спорить с ним было бесполезно, он стал подручным сталевара. И для него потянулись обычные будни рабочего человека. Подъем в шесть утра, к восьми часам на работу, час обеденный перерыв, а в 17 часов рабочий день заканчивался. Но работа была по графику, и иногда в ночные смены. Вместе с другими сталеварами Юрий следил за разогревом конвертера, регулировал подачу воздуха и кислорода, потом в печь загружал стальной лом и заливал жидкий чугун, затем молодой человек проводил продувку печи кислородом и добавлял соответствующие присадки, которые давали химическую реакцию, отчего образовывался шпат. Изготовленный метал анализировался в заводской лаборатории, куда относились пробы. Если анализ показывал, что сталь готова, то ее сливали в ковш и отправляли в следующий цех для разливки и изготовления стальных заготовок. И так изо дня в день Юрий проходил весь технологический цикл выплавки стали. Практика дело хорошее, он это понимал, и многие полезные знания им были получены в заводских цехах, но уже прошло несколько месяцев, а отец Юрия даже не заикался о том, что сыну пора переходить на другое место работы. Петр Павлович был не доволен работой сына, он находил какие-то недостатки и недочеты в его работе, и без конца говорил сыну: «Ты еще не сталевар, у тебя еще на губах материнское молоко не обсохло!» Юрий обижался, и считал, что отец не справедлив к нему. И действительно, чересчур придирчив был к нему отец. «Наверное на него самого вот эта каждодневная трудная работа отложила свой отпечаток», – думал сын. Он знал точно, что не хочет превратится в такого человека, как его отец, придирчивого, вечно всем недовольного, крутого, не понимающего человеческие слабости. И молодой человек вспомнил своего деда Павла Котова, гражданская война выдавила его на самую окраину России, в северный край, где людей встретишь реже, чем медведей и лежбища морских котиков. Но не смотря на перипетии судьбы, он оставался веселым человеком, балагуром, бывало начнет выплясывать вприсядку, аж пол ходуном ходит, и свою старенькую гармошку из рук не выпускал. Ему пришлось свой офицерский мундир сжечь на костре, а вот офицерские погоны, ордена и папаху казацкую лохматую, с зеленым околышем и желтой полоской, он припрятал в доме, где они жили на Камчатке, хотя это делать было опасно. Папаха ему была дорога, потому что прошла с ним многие
