align="center">Людмила Тимофеева. Москва
Любимый город (триптих)
Здесь будет город заложен Назло…
Евразия – самый большой материк Земли, состоящий из двух частей света – Европы и Азии…
1
Я не люблю тебя, Санкт-Петербург! –
Глухой, безгласный. О тебя страна
моя споткнулась и упала в блато,
лицом на запад. Посмотрите на
росс-секонд-лэнд. Хватайте бройлер-кур
гигантски ноги. Славно ль, Питер герр? –
Малоголов и страшно вниз велик,
сидит болваном в крепости проклятой.
Пошло аукаться: на зло – зло – зло… Ярлык
франко-немецко… Невиновно падал
в снег Милорадович. Цвет сумерек, химер.
Петруши ль? бесы ль? – Достоевский знал.
Февраль-иуда. Пресневеет соль
неудержимо. С запада – Аврора –
в мою державу: разгуляйся, голь
неправая, не ведая позора.
Яволь, мон шер товарищ финских скал.
Ты в западно, ты в западлопоклон
согнулся, зная – не закат, а кровь
горит в Неве и в прочерках каналов,
в знаменах, звездах. О моя любовь,
как ты, свободу чуя, ликовала,
еще не слыша поминальный звон.
Моя страна с улыбкой распадалась.
Отпали азиаты, пятясь вон.
Юг закружил шальные ривердансы.
Весь полузапад вытек из окон,
собою горд. Что говорить о Гансе
иль о Шамиле? В Беловежской, малость.
– Россия, ты свободна! Ото всех… –
Пуще неволи Пуща, коль охота.
Сквозь слезы не видать пути. Попутчик,
и ты ослеп? Не видно поворотов.
Кто поводырь нам? – умысел иль случай?
Бог ведает. Ну а слеза – не грех.
Я знаю – эти плачи не нужны
здесь. На земле у всех свои права.
Москва, Евразии средина золотая,
любимая, бульваров дерева
так бесконечно-нежно обнимают,
и – благовест в четыре стороны!
Тебя ж я не люблю, Санкт-Петербург.
Я не боюсь тебя, тебе не верю.
И ангел твой – несчастлив на столпе.
Кораблик твой – всё не найдет свой берег.
…Я так тоскую по любви к тебе –
послевоенной, детской.
2
А в Эрмитаже – царь на троне замер,
И – будто настоящие – усы.
Восторг и – боязливо – «вдруг он встанет?!» –
такой красивый… Красной полосы
не замечаю, бархатной преграды –
царь Петр – велик. А подходить – не надо.
А Новая Деревня – как с пожара –
черна. Но за соседскою стеной –
спит кукла – в розовом, трофейная. Но жалко
котят и кошку – вот молокопой –
в жестяночке, пропахшей леденцами –
средь лопухов. И подрастаем сами.
…
Я знаю, как родное
