так же определенно, как и для человека, хотя не столь радикально и ярко выражено и в случае каждой молекулы живой материи.
Каждая такая молекула живой материи воплощает эмбрион, зачаток души, которая находится на пути к своему самосознательному существованию и поэтому подлежит законам, управляющим всеми самосознательными формами жизни: закону кармы, реинкарнации и вечного эволюционного развития.
Ни одна раса, ни одно царство живых существ – будет ли оно человеческим, животным, растительным или минеральным – не может по завершении расового периода подняться к следующей, превышающей ее настоящие возможности ступени, пока ее расовые долги не будут искуплены через пролитие крови. И это означает сбрасывание своих телесных оболочек, с тем чтобы вся ценность опыта, накопленного молекулами, составляющими эти оболочки, могла быть запечатлена на них посредством контакта с духовными жизненными силами высших планов бытия, и таким образом получен импульс к еще большему устремлению в будущем, когда они снова будут собраны в каком-либо материальном воплощении. Эти малые элементальные жизни должны быть освобождены от ограничений формы до того, как им может быть дан такой духовный импульс, так же как душа человека должна быть свободна от физической формы во время концентрации, сна или смерти, чтобы установить контакт с духовными силами или существами высших форм сознания и получить толчок к дальнейшему росту.
В этом кроется одна из великих тайн жизни, которую наука отрицает, потому что не может доказать; но тем не менее она является основой эволюции. Если бы эта истина была принята, было бы нетрудно понять, почему только мертвая вещь – будь то мир, правительство или какое-то предприятие – может оставаться в покое. Пока что-то живет, неизбежны органические изменения и перемены. Эти перемены зависят от движения, а каждый вид движения побуждается Духовными сущностями.
Человек, отступающий от какой-либо установленной формы жизни с целью реализации некоего идеала, должен заплатить за свой отход определенную цену. И он платит отдачей некоторых составляющих, или аспектов, своей жизни, будь то в буквальном смысле кровь или же высшая степень передатчиков жизненной силы, воплощенной в его разуме или душе. Те, кто идет за ним, воспользуются этой жертвой в той мере, в какой и он воспользовался жертвой других. Но он, то есть его эго, истинный человек, снова вернется в осязаемый мир, чтобы разделить тот успех, созданию которого он способствовал своей жертвой.
Бывает, что какое-то правительство, сообщество людей, род или семья достигают красоты, силы и могущества лишь для того, чтобы, в свою очередь, принести в жертву жизнь своего сообщества и дать дорогу высшей форме объединенной жизни в другое время, в ином веке. Но эго, руководившее первой жертвой, совершенной во имя лучших, более идеальных условий, разделит не только выгоды, но также и последующие жертвы того сообщества, с которым оно подобным образом было связано.
Всякий
