становится той почвой, на которой зарождается ранняя форма человеческой духовности. Космологический миф в отличие от пракосмического, доисторического открывает ««священную историю», он является историческим мифом (хотя и не в иудео-христианском смысле этого слова), поскольку этот «исторический миф» не только служит моделью и примером, но и периодически возобновляется»[49].
Основой космологического мифа была интуиция естественного единства человека и мироздания. Позднее, в классический период, на ее почве формируется «космологическая идея», утверждающая, что признаком мудрости (т. е. истины) является способность видеть «все как одно», и стремление к «единству» есть проявление подлинной добродетели. Во всех трех великих культурных образцах классической древности (Античности, Древней Индии и Древнего Китая) этот принцип является определяющим.
В одном из священных текстов «Ригведы» – «Гимне единению» – говорится:
Единым (да будет) ваш замысел,
Едиными – ваши сердца!
Единой да будет ваша мысль,
Чтобы было у вас доброе согласие.
Мифотворческая деятельность стала важнейшим духовным фактором в процессе использования мифов в качестве сюжета ритуалов. Участвуя в священных ритуалах, неотъемлемой частью которых были магические и мистериальные действия, человек видел себя соучастником творческих процессов, происходящих в мироздании, и ощущал при этом свое единство с ним. Опыт духовной жизни подобного рода нашел отражение в текстах так называемых Священных книг древности. Примером могут служить знаменитые тексты древнеиндийских Вед. В одной из наиболее почитаемой из них «Чхандогье упанишаде» содержится основной принцип ведической мудрости, гласящий: «Это бесконечное – внизу, оно наверху, оно позади, оно спереди, оно справа, оно слева, оно – весь этот мир. А теперь наставление о самом себе: я внизу, я наверху, я позади, я спереди, я справа, я слева, я – весь этот мир»[50].
Первоначально к этой духовной деятельности были приобщены жрецы – «дважды рожденные», непосредственно занятые организацией ритуальных действий. Положение изменилось, когда ритуалы стали связывать с земледельческими культами. В отправлении культов стали участвовать все члены земледельческой общины, и проблема второго – духовного – рождения оказалась связанной со всем сообществом людей, занимающихся земледелием. В сценариях ритуалов все отчетливее обозначаются параллели между процессами организации мироздания и обработки земли. В космологических мифах все большую роль играют божества, связанные с землей, ростом растений, а в качестве первопредков и культурных героев появляются персонажи, дарующие людям орудия земледельческого труда и обучающих их «культуре земледелия». Земледелие становится приоритетной формой деятельности не только потому, что оно дает людям жизненные блага, но и потому что духовно обогащает человека.
Чхандогья упанишада. М., 1992. С. 130.
