не знаем, говорят, оттуда.
– Говорят… говорят, что кур доят…
– А… да, да, конечно. Мы вас спасем. Сейчас… приедем… Адресочек ваш подскажите?
– Обсерватория! Это знаете, за городом… Черт, как же… Бурдыкамская один ка!
– А-а, знаю, знаю… Пришельцев, значит, на волю выпустили… Ну все, едем, едем… Люсь, переключи там… Да что они там, заснули, что ли… Алло, Кирь, ты? Хороши спать, дело есть… Да псих какой-о звонил, вроде как из лаборатории… эта, знаете, где бывший Уралтракт, теперь Роскосмос там окопался… да псих какой-то… марсиане его атакуют, или кто там… Вы это… рубаху смирительную на всякий случай… и это, бластер там какой возьмите, марсиан бить…
– Побито у вас тут все…
– Бывает. За солянкой потянулся, нате вам, стеллаж кувырком.
– Солянку тут варите?
– Да нет, это я про кислоту соляную… О-ох, хорошо, шеф не видит, сейчас бы все вместе со мной в совок замел и на помойку снес. А сам тоже хорош, сидим, обедаем, он тут же рядом навеску едкого натра взвешивает, мне в суп сыплет… хорошо, я увидел. Ну, это между нами…
– А-а… Ну, извините за беспокойство… удачи вам… Счастливо поймать всех пришельцев.
И вам удачи. Люди в белых халатах… наша служба и опасна, и трудна…
Другие уходят.
Наш остается.
Теперь – наш.
Пьем его мысли. Сильно, жадно.
Теперь – наши мысли.
Смотрим на мир.
Еще – не наш.
0,00006
– Значит, вы официально заявляете, что никакой жизни на Плутоне нет?
– Ну… по крайней мере, в изученных мной образцах ничего не было.
Смотрим на чужих. Их много. Обступают нашего.
– Хотите сказать, нашумевшая история с пришельцами не более чем мистификация?
– Даже нет… ошибка.
Чужие прикасаются к нашему. Наш прикасается к чужим.
– Прямо жалко, что такая сенсация лопнула, как мыльный пузырь… И мы одиноки во вселенной…
– Ну… я бы так не сказал. Найдем еще… что-нибудь….
Десять прикосновений. Двенадцать. Пятнадцать.
Чужих много. И пятнадцать еще не наших. Но уже не чужих.
– Что-то вы как-то… не в себе.
– Подустал… Всю ночь работал… еще псих какой-то психиатров от моего имени вызвал… видите ли, пришельцы атакуют…
– Да вы что?
– Ну.
– А поподробнее…
Чужие. Много чужих.
Двадцать девять, тридцать – еще не наших. Но уже не чужих.
Ведем нашего – через толпу.
Видим мир.
Еще не наш.
Но уже не чужой.
Байкальская, семнадцать
…горячее дыхание…
…раскаленная пасть…
…как он горячо дышит, звериный оскал – прямо
