какого черта он непривязанный ходит, он же сейчас меня… Чудовище бросило меня в снег, я почувствовал острые клыки на своем горле…
Проснулся от собственного крика, долго сидел в машине, смотрел в пустоту. Нет, все, увольняться пора, хватит уже, уже с ума сходим. На всякий случай оглянулся на дом – снова увидел черное пепелище из синего снега, руины с тем особым привкусом смерти, какой остается, если вместе с домом сгорит его хозяин. Я это давно научился чувствовать – еще с тех пор, когда на кафедре на бумаге карандашом писал теории параллельных миров. Устроился поудобнее, тихонько помянул про себя женщину, которая сгорела. Наверное, хорошая женщина была…
Ур-р-р-р…
У-р-р-р-р…
Ур-р-р-ра…
Ура, ура, почта пришла, радуйтесь, открывайте. Вот этот зверь у входа нравился мне больше, он просто рычал – не лаял, не кусался, просто урчал, и не впускал в дом. До поры до времени. Урчал, свиристел, куликал, пищал – и долго не пускал в дом. Хотя эти звери тоже бывают разные, если глухой попадется, фиг он тебя пустит вообще когда-нибудь.
Да? – спросил зверь.
Почта, – сказал я.
Пожалуйста, проходите.
Зверь запищал, на табло высветилось – OPEN, я дернул дверь на себя, черт, неужели не откроется… вроде открылась. В домофоне кто-то зловеще прошептал – «как вы мне все надоели», я так же тихо ответил – вы мне тоже. Вошел в подъезд, как всегда, ни ящиков, ничего, крутись, как знаешь… я перекрестился, разложил письма на подоконнике, все, делайте с ними, что хотите, хоть костер разводите… Потом будут звонить, жаловаться, вот, разложили, потом дети по подъезду раскидали…
Пошли вы…
Я вышел на улицу, старичок на скамейке кивнул мне. Кажется, я его видел… Ну да, вчера, в Потанино, он еще смотрел, как я с собаками воюю.
– Здравствуйте. Вы-то здесь какими судьбами… в городке?
– Да дочь приехал навестить, она-то у меня здесь живет… Я-то там, в Потанино, а она-то здесь… А ты все разносишь?
– Все разношу. Уже которые сутки. Начальник сказал, пока все письма не разнесу по Копейску, назад не возвращаться. Курьерская служба, что ж вы хотите…
– А ночуешь где? – глаза старика распахнулись.
– Да вон, в машине…
– Да что ж сразу не сказал, у меня бы заночевал, что как не родной-то? Ну-ка, давай, подбрось меня до дома-то, там и заночуем…
– Вот за это спасибо…
– Да что спасибо, тебе спасибо, – буркнул дед, забираясь в машину, долго возился с ремнями, потом машина закачалась по ухабам, да-а, в России две беды…
– А это жена? – спросил старичок, ткнул на фотографию у лобового стекла.
– Бывшая, – кивнул я, подумал, на что бы перевести разговор.
– А что так?
– А так…
