окрестить и похоронить по-христиански? Священник воспринял это как приказание и согласился, хотя и не понял княжеского каприза. Еще судили и рядили о смерти на соборной площади, но беда в одиночку не ходит. На следующее утро произошло не менее страшное событие. От сильного ливня, последующего за грозой, а может и не из-за этого вовсе, но когда они пришли на берег Днепра, то увидели, что Перун скрылся из глаз.
Уж не он ли забрал с собой бедную его любимую жену? Хотя она казалась такой ненужной и лишней в княжестве, но громом и молнией было отмечено и ее и Перуна исчезновение. Но князь все-таки решил с ним потягаться силами и отнял у него тело бывшей своей жены, похоронив его по новому обычаю, которого она не знала и не принимала до самого конца, хотя его это мало волновало.
Кажется, все русичи на закате вышли на берег Днепра, чтобы убедиться в том, что их бога больше там нет и обсудить странное это событие. Они убедились, что его там нет. На том месте плескалась вода, и сколько не смотрели они вдоль берега, надеясь обнаружить кумира. Казалось, что он может быть на другом месте, отнесенный течением. Но он словно под землю или под воду провалился.
Многие чувствовали, что два события произошли одновременно, и они связаны друг с другом. Хотя многое осталось непонятным и необъяснимым.
Но то, что остается загадкой для смертных, находит объяснение в других пространствах и временах. На этот раз за то, что случилось, должен был отвечать не Водяной, а сам Мефи, бросившийся его защищать в прошлый раз. Ну и деньки. Ну и помощничек, никак не мог успокоиться и все влезал куда-то, – ворчал тот, хотя и совершенно беззлобно.
– Зачем ты это сделал? – поинтересовался он, что это за магия на площади?
Мефи молчал, потупившись, ковыряя копытом ковер из травы.
– Я проиграл пари этому плешивому, – с тяжелым вздохом говорил он, словно сожалея о случившемся, – не мог же я уйти молча, надо было как-то отметить свой уход.
– Это все, что ты хотел сказать? – удивленно спросил Мессир.
– Не все, – огрызнулся тот, – недовольный тем, что его торопят и перебивают, – должен же я был князю про его прошлое напомнить, а то он уже в святоши заделался. Сидел на берегу, думал, как бы это сделать, а тут эта горемычная и подвернулась, вот все и получилось так, как получилось.
– Хорошо, – согласился князь, – понимая, что оправдываться Мефи большой Мастер, – а Перуна зачем трогал. Я тебя о том просил?
– Не просил, – согласился бес, – но я и ангелу пари проиграл, поставил на эту деревяшку и проиграл, что же мне оставалось делать?
– Игрок ты никудышный, – усмехнулся тот, – ты бы лучше на себя поставил. Или сам вместо той деревяшки пошел бы.
– Ты же знаешь, что я не тону, – отвечал бес.
– Вот то-то и оно, такой никудышный, что и потонуть не можешь, да и развернулся бы ты там так, что дружок твой тебя бы назад и отправил, я один на всем
