Николай I, возмутился и велел сослать молодого офицера на Кавказ. А он оказался отчаянным храбрецом и рубакой, не раз отличался в схватках с мюридами Шамиля. Барятинского награждали крестами и медалями, повышали в чинах, и, тяжело раненный в ногу, в звании генерала он вернулся в Петербург.
В те времена царские офицеры делились на несколько категорий. Одни – истинные кавказцы, любившие эту страну гор и с уважением относившиеся к её воинственным племенам как к достойным противникам. Другая часть офицеров, исполняя свой воинский долг, отличалась пренебрежительным отношением к горцам, называя их «туземцами». Так вот, Барятинский относил себя к истинным кавказцам.
У великого князя Александра Николаевича и князя Барятинского был друг отрочества и юности, друг редкий по тем временам – сын имама Шамиля, в семь лет отданный царскому правительству в аманаты (заложники) в знак покорности вождя горцев, когда последний потерпел поражение при Ахульго (укреплённом ауле в Дагестане). Блестящий царский офицер Джамалуддин Шамиль через двадцать лет был возвращён имаму в обмен на пленённых им грузинских княгинь. Убеждённый русоман, проведший почти четверть века сознательной жизни в высших дворцовых кругах, интеллигент, светский человек, Джамалуддин не нашёл общего языка с родным отцом. На предложение имама возглавить одно из наибств и выступить с войском против царских войск Джамалуддин резко ответил: «Никогда! Я присягнул в верности русскому царю и поднять оружие на русских не смогу, это было бы равносильно братоубийству».
Александр II, занявший престол после смерти Николая I, назначил князя Барятинского наместником Кавказа и главнокомандующим войсками, действовавшими в Дагестане. Боевые успехи нового главнокомандующего в борьбе с силами мятежного имама были блестящими. Большая часть Дагестана и Чечни за короткое время оказалась в руках русских, ибо Барятинский, прекрасно знавший специфику страны, законы и права обитателей гор, действовал по собственному усмотрению, договорившись с императором о невмешательстве в его действия петербургского Главного командования.
Теснимые со всех сторон, отряды Шамиля углубились в горы. Всё больше и больше сжималось полукольцо царских войск вокруг пошатнувшегося имамата. В победе русского оружия сомнений быть не могло. И вдруг до командующего царскими войсками дошло известие о том, что умер сын Шамиля Джамалуддин. «Скончался наш русский офицер, друг императора и мой. Прекратить военные действия по всему фронту! Объявляется траур на сорок дней», – отдал приказ генерал Барятинский.
Вскоре после этого Дагестан и Чечня были покорены, Шамиль пленён. Фельдмаршал Барятинский не вернулся в своё имение под Курском. Он остался в своей резиденции в Тбилиси. Удерживало его в этом ласковом, весёлом, солнечном краю не почётное положение наместника, окружённого раболепием местного офицерства, не праздная жизнь героя, овеянного славой, не балы и увеселения под хмелем тонких грузинских
