Из рассказов отца он знал, что матросы служат в Черноморской флотилии, обучаются правилам ведения морского боя, что они проходят определённый срок службы и возвращаются по домам. А эти, что погибли сегодня, никогда не вернутся…
– Джавадхан, пойдём!
Мальчик вздрогнул, оглянулся. Манаф направился к городу. Джавадхан, спрыгнув с парапета, поспешил за братом. Шли молча. Когда свернули на Банную улицу и стали подходить к дому, брат спросил:
– Скажи, за что расстреляли матросов?
Манаф строго сдвинул брови, глянул на Джавад-хана:
– Мал ты ещё, многое не поймёшь, а если сказать коротко, за то, что против царских порядков и его генералов бунт устроили.
Братья подошли к дому. Абакар, старый севастопольский портовый лудильщик, с беспокойством ждал возвращения сыновей. Когда они вошли, спросил:
– Где это вы полдня слонялись? Нет работы в порту, значит, надо было вернуться и поработать дома.
– Легко сказать поработать, когда там людей расстреливали, – буркнул Манаф.
– Сын мой, – сказал старик, – Россия воюет с Германией, царь – владелец страны, и он вправе расправляться с теми, кто не подчиняется его власти. А нам до этого не должно быть дела. Наше дело возносить хвалу Аллаху за то, что Он даёт нам возможность заработать на кусок хлеба и отложить на чёрный день копейку.
– Ты не прав, отец. Разве те несчастные, что сегодня отдали души Аллаху, действовали во имя собственной цели?
Манаф глядел на отца, ожидая ответа. Старик, помолчав немного, сказал:
– Запомните, сыны мои, где власть и казна – там сила.
– Не всегда, – ответил Манаф. – Без народной силы ни один правитель не будет иметь успеха.
– Нехороший пример показываешь младшему брату, возражая отцу.
Абакар сел за скатерть, разостланную на полу младшим сыном, и, как положено, первым взялся за ложку, принимаясь за еду. После обеда старик почитал Коран и, как обычно, отправился к мечети на годекан. Расположена она была недалеко от дома на Казачьей улице.
Манаф пошёл в мастерскую и принялся за починку примусов. Джавадхан помогал брату.
– Джавад, а что бы ты сделал, если бы надо мной учинили такую расправу, как сегодня с матросами? – спросил Манаф.
– Не дай Аллах! – воскликнул мальчик. – Зачем говоришь такое?
– Хочу знать.
Джавад ответил:
– Когда увозили меня из дому, ты сказал маме: не плачь! Если мальчик на локоть выше кинжала – он мужчина. Зачем же спрашивать? Ты сам знаешь, что мужчины в таком случае мстят.
– Молодец! А скажи ещё, какое оружие, по-твоему, самое мощное?
Джавад, подумав немного, ответил:
– Пушка.
– Нет.
– Тогда пулемёт.
– А
