амулет… сервусы вокруг – всё так странно, не кажется тебе?
– Ты зря паникуешь, ведьмочка моя, – спокойно ответил Самаэль.
– А Мара? – продолжала я. – Она какая-то странная.
– В чём же её странность? – усмехнулся криво он.
– Ну, не знаю, её настроение меняется постоянно, – нахмурила брови я.
Самаэль слегка рассмеялся.
– Она же богиня, ей можно, тем более, женщина, – ответил он.
Я промолчала, так как мне больше не было, что сказать.
– Ну, хватит делать из мухи слона. Ты великая ведьма, – вдруг начал говорить Самаэль. – Ведь только у тебя есть дар открыть Гримуар, ведь только ты можешь убить каждого из нас.
– Только мне не по себе, – вздохнула я. – Может… может, твой Антопуа сможет помочь? – несмело спросила я, облокотившись на локоть и заглянув ему в глаза.
– Исключено! – резко ответил Самаэль, перевернувшись на другой бок.
– Но почему? – тронула я его за плечо.
– Я сказал, что нельзя, значит – нельзя! – почти прокричал он.
Я не видела его лица, но могла лишь догадываться, насколько свирепым оно стало. Волосы Самаэля аккуратно лежали на подушке, и у меня возникло жгучее желание потрогать их. Я сдержалась и выпалила новый вопрос:
– Но зачем тебе это чудище и зачем ты его прячешь от всех? – удивлённо вскинула брови я.
– Тема закрыта! – голос Самаэля перешёл в крик.
– Я не понимаю, – растерянно ответила я, рука застыла в нескольких сантиметрах от его манящих волос.
Самаэль резко встал с постели и начал поспешно одеваться, подбирая вещи с пола.
– Зачем ты уходишь? – расстроилась я, привстав с кровати и прикрывая нагое тело покрывалом.
– Я не хочу продолжать пустые разговоры и выслушивать глупые вопросы! – закричал он.
– Прости-и-и… – не выдержала я и разревелась. – Прости меня, мой господин! – стала умолять я. Бросив покрывало, я упала перед ним на колени.
– Ну, хватит! – чуть смягчил голос Самаэль. – Подымайся, не позорься!
Я вытерла слёзы с лица и посмотрела на него снизу вверх: казалось, его величие подтверждалось в сто крат. Гордый, самоуверенный и таинственный. Он всегда заставлял трепетать душу и также безгранично бояться его таинственную мощь. Боль пронизывала каждую клеточку, ведь ещё никогда я себя не чувствовала ненужной и просто использованной вещью. Я всё придумала. Я придумала любовь к нему, я придумала его любовь ко мне. И всё, что было до этого между нами – не более чем плотские утехи, которые превратились во взаимовыгодные отношения в борьбе с сервусами. И впервые я почувствовала, что хочу скорее сбежать с этой темницы горечи и приторно-сладкой иллюзии, и я даже была рада, что скоро отправлюсь в новое путешествие, лишь бы не видеть всех персон, которые причиняют мне боль.
Самаэль смотрел на меня с презрением: я читала это в его глазах.
– Ты так и будешь смотреть на меня таким глазами, будто впервые увидела? –
