людьми, постоянно перемещавшимися из одного помещения в какое-то другое, неведомое для самих перемещавшихся. Люди эти, мягко выражаясь, выглядели довольно странно. На первый взгляд, причиной этой странности были причудливые одеяния, в которые они были облачены. После молчаливого наслаждения произведенным на меня эффектом Андрей сообщил, что приобретает одежду для своих слуг у костюмеров, обшивающих оперную труппу Большого театра.
Но главную особенность хаотично снующих по дому слуг составляли не причудливые костюмы всех времен и народов, а выражения лиц, скрывавших какую-то тайну, недоступную моему заурядному рассудку, который преображается лишь в процессе взаимодействия пальцев с компьютерной клавиатурой. Я попросил Андрея раскрыть тайну этих толп. И он с готовностью ответил мне, что все они закодированы. Но не от алкоголизма или же табакокурения. Кому-то нанятый хозяином психиатр-виртуоз внушил стойкое отвращение к электрическому свету. И эти люди всю светлую часть суток проводили, перебегая от окна к окну, избегая искусственно освещенных коридоров. Когда в доме включали бесчисленные люстры, светильники, торшеры, бра, то несчастные крепко зажмуривались и, вытянув перед собой руки, спешно искали свои спальни.
Кто-то был закодирован от звуков шума морского прибоя, который хаотично издавали установленные в различных уголках запутанного здания акустические системы. Эти несчастные испуганно бегали от пугающих их звуков, иногда обманываясь даже шумом спускаемой в унитазе воды.
Третьи панически боялись черных котов, которые, судя по нервозности поведения, в свою очередь тоже кого-то боялись. Четвертые обреченно дожидались атомной бомбардировки. Пятых приводил в ужас вид человека в брандмейстерском мундире, который тщетно пытался скрыться от преследовавшей его собственной тени – беднягу невозможно было затащить в ярко освещенную солнцем комнату даже под угрозой смерти. И лишь полная темнота приносила ему некоторое облегчение. Но полной темноты в доме не было никогда, даже ночью, поскольку специальная компьютерная программа, управлявшая освещением дома, преднамеренно хаотично включала и выключала в комнатах светильники.
Однако в доме Андрея все же существовало исключение из этого незыблемого закона тотального безумия. В семи или девяти комнатах, в которых обитал сам хозяин, не было ни световых, ни шумовых эффектов. Понятно, что входить в господские покои без звона традиционного валдайского колокольчика никто не имел права. К нарушавшим это правило Андрей применял повторное кодирование, после чего человек пугался уже двух каких-либо предметов и явлений. В самом крайнем случае человеку внушался ужас к взаимоисключающим, антагонистическим вещам. Так, мне показали человека, который не переносил ни света, ни темноты. Несчастный, чтобы не сойти с ума, был вынужден беспрерывно оглушать свое сознание опием. Надо сказать, что этого зелья было в доме предостаточно.
Андрей рассказал о множестве иных сумасбродных проектов,
