заревел. Ромка тут же стал ему вторить, а Анна сбегала в ванную, принесла большой эмалированный таз для белья и поставила его на кухонный стол. Все рассмеялись.
– Так-то лучше, – сказал Семен. – Ну все. И поплакали, и посмеялись. Сейчас каждый занимается своими делами, а в обед идем к бабе Мане.
Дети ушли с кухни. Анна села за стол напротив Семена.
– Да-а… – сказал Семен.
– Ты о чем? – Анна внимательно посмотрела на мужа.
– Да об Анжелке. Нервная она вся какая-то. А тут еще сон приснился…
– Какой сон? Расскажи!
– Да, глупости одни. Чего их пересказывать… Знаешь, а схожу-ка я на аллейку, посмотрю, может, книжку какую детям, а то, действительно, давно мы ничего им не покупали для души. Дорого оно, конечно, у книжников покупать, да что сделаешь, купить нормальную книгу больше негде.
– Пусть в библиотеку ходят! – Анна недовольно пожала плечами.
– Ну, знаешь, мать, своя книга – это своя! Выдели-ка мне десяточку.
Анна ушла в комнату за кошельком, а Семен немного постоял на кухне, о чем-то подумал, глядя в потолок, потом, не то размышляя, не то сокрушаясь, сказал: «М-да-а…» – и пошел переодеваться.
На аллейке, именно так называлось место воскресных встреч городских коллекционеров, оживленно толпились нумизматы, филателисты, любители хорошей литературы и музыки. Это был особый сорт людей. Они отличались от остальных граждан тем, что были одеты в потрепанную одежду, но при этом глаза их светились каким-то нездоровым пронзительным светом. Их нервные пальцы поминутно дотрагивались до своего богатства, разложенного на лавочках, окрашенных в ядовитый зеленый цвет, – богатства, с которым они готовы были расстаться только за очень большие деньги, или, в крайнем случае, обменять его на что-нибудь не менее ценное.
Семен обошел аллейку, останавливая свой взгляд на книгах.
– Что интересует? – доброжелательно спросил его длинноволосый седой старичок.
Семен пожал плечами.
Старичок окинул Семена оценивающим взглядом и, улыбаясь, подмигнул:
– Есть библия, девятнадцатый век, в коже с золотом, раритет, смешные деньги, двести рублей всего. Интересует?
– Нет, не интересует. Я атеист.
Взгляд старичка потух, и он разочарованно проскрипел:
– Все мы атеисты, пока время помирать не пришло…
Семену отчего-то стало неловко, и он отошел к другой лавке.
Здоровенный мужчина с некрасивым грубым лицом, глядя на которое трудно было предположить, что этот человек за свою жизнь прочитал хоть одну книгу, вопросительно посмотрел на Семена:
– Что ищем, дражайший?
– Хочу детям что-нибудь интересное…
– Правильно! Книга – лучший подарок. Сколько годков детям?
– Тринадцать и десять.
– Мальчишки?
– Нет. Дочка и сын.
– Тогда все ясно. Тогда только
