– начала она.
– Я ничего не слышу! Подайте что-нибудь! – громко потребовал нищий.
Евгения Соломоновна положила в шляпу помятую горбушку батона, которую все еще держала в руке.
Нищий улыбнулся.
– Там вам это зачтется, – он поднял палец вверх, а потом с силой растянул мехи аккордеона и заиграл «Полюшко-поле».
Евгению Соломоновну, как молния, поразила догадка: «Это же Бетховен!»
Она непроизвольно подняла глаза вверх и почувствовала, что теряет сознание: над головой не было неба!
Евгения Соломоновна пришла в себя. Она поняла, что лежит в кровати.
– Женечка, ты меня слышишь? – это был голос Игоря. Сердце Евгении Соломоновны встрепенулось. Она попыталась открыть глаза, но веки были тяжелыми, как будто на них повесили стопудовые гири.
– Мотря, посмотри, она моргнула!
– Боже мой, она приходит в себя! Не могу поверить! Зови врача! – это был голос первого мужа Евгении Соломоновны – Матвея Федосовича.
Евгения Соломоновна опять попыталась открыть глаза, и опять у нее это не получилось.
– Женечка! Если ты меня слышишь, милая, моргни еще раз! – попросил голос Игоря Олеговича.
Евгения Соломоновна моргнула.
– Доктор, доктор! Она слышит! – возбужденно зашептал голос Матвея Федосовича.
– Очень хорошо! – спокойно произнес незнакомый голос.
Кто-то взял ее руку и подержал на весу.
– Пульс нормальный. Так, дорогие мои хорошие! Давайте на сегодня оставим больную в покое. Сейчас мы ей прокапаем стимулирующее с витаминчиками, поддержим сердечко, как говорится, закрепим успех. А вы приходите завтра.
– Но… – попытался возразить голос Игоря.
– До свидания, любезные! Все-все-все… до завтра! Стало тихо. Евгения Соломоновна почувствовала, что она смертельно устала и ей ужасно хочется спать.
14
Игорь Олегович шел домой. Только сейчас он заметил, что осень уже оборвала почти всю листву с деревьев и их голые серые ветки, напоминающие костлявые руки старух, тянутся к небу, словно умоляя подарить еще немного солнца. Сегодня в душе Игоря Олеговича появился луч надежды, что в его жизни все еще вернется на круги своя, что все будет по-прежнему: семья, работа, что он опять по утрам будет просыпаться от запаха свежезаваренного кофе и слышать голос своей любимой Женечки: «Милый! Завтрак на столе!» Игорь Олегович улыбнулся. Улыбнулся в первый раз за все эти долгие пять месяцев, которые превратили его жизнь в одно сплошное ожидание и непреодолимый страх за жизнь самого дорогого ему человека.
Каждое утро он вставал, шел на работу и пытался работать. Он был хорошим специалистом, и ему не грозила «врачебная ошибка», со стороны даже казалось, что он на работе забывает свое личное горе. Но это было не так. Его не интересовала судьба его больных.
