style="font-size:15px;"> Его повели в храм. Лейтенант Кинг, ни за что не хотевший оставить капитана, пошел вслед за ним.
Храм окружали колья, на которых были надеты человеческие черепа.
Немало человеческих жертв требовали кровожадные боги. У входа в храм стояло два деревянных идола, одетых в пурпурные мантии.
Внутри храма находился большой бамбуковый помост, служивший алтарем. На помосте лежали труп свиньи и груда фруктов. Вокруг помоста стояло двенадцать истуканов с безобразными и грозными лицами.
Десять младших жрецов внесли в храм живую свинью и кусок красной ткани. Коа с необычайной ловкостью, одним взмахом руки, окутал этой тканью Кука. Младшие жрецы затянули хором священный гимн. Коа взял Кука за руку и стал поочередно подводить его к каждому истукану.
Как это ни странно, но Коа чрезвычайно непочтительно обходился со своими богами. Он презрительно хохотал им в лицо и щелкал пальцем по их раскрашенным носам. И только перед одним из них, самым толстым и самым благодушным, он преклонил колени и предложил Куку сделать то же самое.
После многих обрядов капитану поднесли зажаренного поросенка и мешок кореньев, из которых изготовляется кава.
«Переа и Коа, – говорил в своих записках лейтенант Кинг, – распоряжались всей церемонией. Угостив нас кавой, они раскрошили мясо поросенка на мелкие кусочки и стали класть их нам в рот. Мне не было противно брать их из рук Переа, человека очень чистоплотного, но Кук, которого кормил сам Коа, чувствовал себя прескверно, тем более что вид лежавшей рядом полусгнившей свиньи доводил его чуть не до рвоты. Отвращение капитана достигло еще большей степени, когда почтенный жрец принялся в знак особой учтивости и уважения сам разжевывать куски мяса и только тогда совать их ему в рот».
После этой церемонии Кука проводили обратно в шлюпку. Перед ним шли четыре жреца, неся в руках жезлы, украшенные косматыми собачьими хвостами.
– Роно! Роно! – громко кричали они, и встречные гавайцы падали на колени.
Прибытие живого Роно чрезвычайно подняло и укрепило власть и могущество жрецов. При всяком неповиновении они угрожали народу грозным Роно, уверяя, что он покарает непокорных самыми жестокими карами. И перепуганные гавайцы тащили в храмы ткани, кокосы, плоды хлебного дерева, чтобы только умилостивить гневного бога.
Но такому быстрому возрастанию могущества жрецов стало завидовать другое правящее сословие – сословие военачальников и вождей, называемых по-гавайски «эари». Власть ускользала из их рук. Действительно, кто станет слушаться своего князька, если любой священнослужитель может вымолить у таинственного Роно, прибывшего на крылатых островах из неведомых стран, любое наказание для своих ослушников?
А тем временем капитан Кук, не ведая ни о том, что он всемогущий бог, ни о том, какие выгоды он доставил жрецам, спокойно закупал фрукты и солил свинину, приготовляясь к трудному путешествию на север. Он не знал, что вожди, ненавидя жрецов, подстрекают
