полноценно поспать. Чтобы немного утешиться, он сказал сам себе: «Немного погодя выкурю сигарету!» Курить ему разрешалось только три раза в день. Джевдет-бей представил себе запах табачного дыма и чирканье спички. Потом понял, что закрыл глаза, – вокруг остались только звуки, запахи и тепло. Знакомые, привычные звуки доносились от обеденного стола, с узкой маленькой лестницы, ведущей на кухню, из других комнат и с других лестниц, из сада и с улиц; звуки наполняли комнату, заставляли подрагивать оконные стекла и хрустальные подвески на люстре. Вот Нермин говорит что-то своим детям, вот Эмине-ханым идет в тапочках по паркетному полу… Нури на кухне открыл и закрыл кран, Айше наливает в стакан воду из графина – она любит пить после еды… Рефик ше лестит страницами газеты… Трамвай медленно приближает ся к повороту… Все эти знакомые успокаивающие звуки, казалось, приглашали его поспать. «Нет, спать мне нельзя. Фуат придет! Посидим, поговорим, вспомним прошлое. Прошлое… Мою жизнь под этой крышей… Я все даты помню. Дом купил в тысяча девятьсот пятом. Женился. Тогда как раз было покушение на султана. Потом младотурки пришли к власти, восстановили конституцию. Потом я приобрел соседний сад. Во время войны разбогател на поставках сахара, на эти деньги привел тут все в порядок. Моя компания стала процветать. Когда Осман захотел жениться, мы с Ниган перебрались на верхний этаж. Это было через четыре года после установления республики…[44] Потом внуки пошли. Вот эту печку, в которую сейчас бросают уголь, мы купили шесть лет назад. Когда и что – все помню, потому что сам всем этим занимался. В каком бишь году пустили трамвай в Мачку? Хрустальная сахарница, с которой сейчас сняли крышку, была частью приданого Ниган. О чем это они разговаривают?»
– А ну-ка поднимайтесь наверх и ложитесь спать! – Это была Нермин.
– Но мы хотим конфет!.. – Голос одного из внуков.
– Сейчас я подам Джевдет-бею кофе. А вам? – Это служанка Эмине-ханым.
– Тсс, не шумите! – Шепот Ниган.
Мимо кто-то прошел на цыпочках.
– Ты сейчас пойдешь в свою комнату? – Это Перихан.
– Наверху не играйте, сразу ложитесь спать! – А это Осман.
Голос повара Нури:
– Пришли сторожа, ждут.
– Когда приедет дядя Фуат, вернетесь. А сейчас идите и поспите хорошенько.
– К тете Мебруре поедем послезавтра. А завтра – к тете Шюкран.
«Вот ради этого все и было, – думал Джевдет-бей. – Покой, тепло, гудящее в печке пламя, милые сердцу голоса, дом, в котором все работает как часы». Он чувствовал себя беспечным, словно во сне, и все кругом было прекрасно и замечательно. На какое-то время стало тихо. «Ну вот, решили меня не беспокоить», – подумал Джевдет-бей и понял, что не уснул бы, даже если бы мог себе это позволить. За обедом он переел, хотелось курить, да и кофе скоро подоспеет. Когда он закрыл глаза и перенесся в мир воспоминаний и образов, внешняя его оболочка осталась
Турецкая Республика была провозглашена в 1923 году.
