Думать ни о чем не хотелось, в особенности о себе самом.
Некоторое время сидели молча, вместе смотрели в окно. Дождь, начавший было стихать, полил с новой силой.
– Давай сходим вечером в кино, – предложил Рефик.
– Давай, – тихо сказала Перихан, и снова наступило молчание.
– Куда пойдем? – наконец спросил Рефик.
Перихан не ответила, только пожала плечами.
«Наверное, она не очень хочет идти», – подумал Рефик.
Потом спросил:
– Газеты внизу? В Ипеке сегодня было какое-то происшествие…
Перихан неопределенно покачала головой.
– Ладно, я пойду поищу газеты, – сказал Рефик, но не двинулся с места.
Он чувствовал себя ленивым и сонным, шевелиться не хотелось. «Пойдем в кино – хорошо, не пойдем – еще лучше…» – равнодушно думал он. Рассказ Пери хан его тоже не очень заинтересовал, но в нем не было ничего пугающего, в отличие от мыслей о себе самом. В этом доме легко можно было найти спасение от мелких неприятностей жизни. Если и станет вдруг грустно, если начнут одолевать печальные мысли о себе, о Перихан, о семейной жизни и о жизни вообще – можно пойти переброситься парой шуток с мамой, затеять игру с племянниками или, в крайнем случае, пойти в гостиную и присоединиться к общей беседе.
Спустившись за газетами, Рефик обнаружил в гостиной Джевдет-бея и Османа, которые о чем-то разговаривали. Рефик стал прислушиваться к их разговору и вскоре понял, что от тоски не осталось и следа.
Глава 10. Письмо с Востока
Открыв дверь и увидев перед собой Назлы, тетя Джемиле испустила невнятный радостный вопль. Она так встречала племянницу из университета каждый вечер, к чему Назлы успела привыкнуть. Потом посыпался град слов и восклицаний, которые уже можно было разобрать:
– Вернулась! Вернулась, девочка моя! Я так боялась, что ты замерзнешь…
– Нет, я не замерзла, – сказала Назлы, снимая пальто. Открыла шкаф, чтобы достать тапочки.
– Утром я решила сходить на Таксим – дай, думаю, куплю капусты. И так замерзла! Уже и снег выпал!
– Да не так уж холодно, тетушка, – сказала Назлы и подумала: «Я прямо как мужчина – утешаю ее, успокаиваю…»
– А ведь ты утром чуть было не надела тот тонкий плащ!
Назлы промолчала. Переодеваясь, она вспоминала сегодняшний день в университете. Филологический факультет находился в Везнеджилере[59], в бывшем особняке Зейнеп-ха ным, жены одного из садразамов времен империи. Два занятия прошли впустую – на одном просто разговаривали, на другом делали перевод. Выйдя на улицу, она прошлась до бассейна в Бейазыте вместе с юношами-однокурсниками, которым очень нравилось по-братски ее опекать. Простившись с ними, села в трамвай и поехала домой.
Умывшись и одевшись, Назлы прошла
