махнул рукой в сторону узкого коридора. – Садись-ка в свой внедорожник, Доппи. Гони так, словно на хвосте сидит сотня бесов. И никогда не возвращайся, понимаешь меня?
Мартин вздохнул. Имей он дело с любым другим пешкой – пусть даже проверенным и опытным, так бы и поступил. Но Тайпан не был «другим пешкой». А еще Доппельгангер собирался сторицей окупить потраченное на Миннесоту время.
– Ты знаешь, что я не уеду.
– Тогда оставайся на ужин, – Исмаэль пьяно хохотнул. – Frijoles refritos y cerveza[19], пальчики оближешь! Вспомним старые деньки. Помнишь подземные хранилища углекислого газа? А партию на круизном лайнере? Нам есть, о чем потосковать, приятель… А завтра сходим пострелять бобров, будет весело… – И вдруг нахмурился, обозлившись в одну секунду. – На кой черт ты вообще приперся, пацан?!
– Ты знаешь. Собираю рок-группу.
Данст расстегнул куртку. Медленно прошелся по комнате, осматривая царивший повсюду разгром. Носком ботинка мужчина раскидывал в стороны мусор, словно читал дневник пребывания Тайпана в этой дрянной избушке.
– Дело выгодное, интересное. Сможешь заработать. Скрываться от конфедератов приятнее на пляжах Адриатики, нежели в холодных горах сусликового штата.
– Неверный выбор ты сделал, Доппи. – Мексиканец мотнул головой. Его пьяная злость ушла, уступив место усталости и разочарованию. – Потратил время, пойми меня правильно. Подумать только… Человек, который не совершает ошибок, потратил время впустую!
Он невесело хохотнул, уже не пытаясь удержать гостя взглядом. Снова глотнул из бутылки, поморщился.
– Как знать, amigo, как знать… – Доппельгангер остановился за спинкой дивана, глядя на заросшего лесника сверху вниз. – Ты ведь помнишь, что я не люблю отказываться от намеченных планов?
И не успел Исмаэль ответить или обернуться, нокаутировал того безупречно-выверенным ударом в затылок. Хрюкнув и уронив бутылку, отшельник упал вперед, лицом на журнальный столик, заваленный горами хлама. Пара свечей погасла, но одна упала на ковер и закатилась под мятый бумажный журнал. Обогнув диван, Мартин осторожно затоптал начинающийся пожар. Сорвал с гардины примеченную чуть ранее веревку.
Убедившись, что мексиканец жив и не травмирован, Данст умело скрутил его руки за спиной. В наступившей тьме тело Исмаэля казалось кучей тряпья. Вонючего тряпья. Запалив одну из устоявших на столе свечей, Доппельгангер связал и ноги старого товарища. Взвалил того на плечо, поражаясь, как же сильно похудел Варгас. Направился к входной двери.
– У тебя есть двадцать четыре часа, Тайпан, – сквозь зубы пробормотал он, спускаясь с крыльца. Зашагал к машине, стараясь не поскользнуться. – Если за это время ты не вернешься в норму, я лично оплачу твой билет до Гранд-Рапидса. Но пока – ты мой, пойми меня правильно…
Уложив пешку в багажник внедорожника, он надежно зафиксировал Исмаэля буксировочными тросами. Соорудил из двух носовых платков и запасной медмы
Жареные бобы с пивом (исп.)
