ценные бандероли, заказные отправления.
Одно время мне довелось работать в отделе писем республиканской газеты, где с письмами читателей мы возились вчетвером – учетчик, два корреспондента и заведующий, и я могу представить, какой это тяжелый крест – годами подобную работу вести одному. И трудно, просто невозможно понять, когда он умудрялся трудиться над рукописями нескольких собственных начатых книг.
Той колоссальной ответственности и огромного объема работы, которые он сознательно до последних своих дней брал на себя, с лихвой хватило бы на целый коллектив специалистов. Это он и сам понимал, но до поры, пока не созрели условия для создания такого коллектива, пока не был заложен фундамент, о необходимости которого он часто писал в своих письмах, вынужден был оставаться одиночкой.
В последние годы он много делал для создания коллектива единомышленников: «У меня возникла идея создать специальную комиссию по наследию Н. К. Рериха, которая могла бы координировать весьма разрозненную деятельность отдельных исследователей, авторов, учреждений. Как-то дело продвинулось, но надо еще преодолеть не одну министерскую инстанцию, а все это требует штурма бюрократических бастионов» (9 января 1977 года). 20 мая того же года в письме к Евгению Маточкину в Новосибирск опять о наболевшем: «…Если бы удалось создать предложенную мной Комиссию, все бы было проводить легче. Был бы определенный канал официальных предложений. <…> Все стараются прожить поспокойнее и от лишних дел и ответственности открещиваются».
А если и в самом деле, если просто по-житейски спросить, зачем ему, крайне занятому известному рериховеду, нужны были бесконечные хлопоты, чужие заботы и постоянное беспокойство? Может, в силу характера трудно было уйти от рутинной работы, или не умел отказывать многочисленным любопытствующим и просителям?
Гунта Рихардовна Рудзите, а она с Павлом Беликовым была очень дружна, когда я лет десять назад навестила ее в Риге, вспомнила, что Павлу Федоровичу предлагали стать членом Союза писателей, а он отказался. Почему? Почему не поехал к Святославу Николаевичу Рериху в Индию, несмотря на приглашения и мечту там побывать? Не воспользовался возможностью полечиться в Болгарии, когда Святослав Николаевич передал ему путевку через писателя В. М. Сидорова (вспоминает сын Павла Федоровича Кирилл Павлович)? Это все вопросы, ответы на которые мог бы дать только он сам, Павел Беликов.
Отчего-то всегда, когда я видела репродукцию картины Н. К. Рериха «Сергий-строитель» – на ней темная фигура старца, склоненного с топором над срубленным деревом, – я невольно вспоминала Павла Федоровича. Такое же неустанное труженичество подвижника, сознательно принимаемая ответственность, которая всегда будет мерилом величия духа. Однако это было всего лишь мое предчувствие. О самом сокровенном собиратель из Козе никогда не писал и не говорил всуе.
Однажды, рассматривая уникальную библиотеку
