дней мы с Романом не разговаривали. И вот, явившись с работы, я обнаружила на столе ключи и эту самую записку.
Сперва я расстроилась, параллельно, впрочем, несколько утешившись тем, что на целый год обеспечена халявным жильем. Утешалась я, правда, недолго. До того самого момента, когда мне понадобилось снять небольшую сумму с нашего общего счета, на котором мы с Романом держали свои накопления. Счет оказался пуст. Я в бешенстве принялась звонить в Краснодар.
– Где наши деньги?
– Наши? – удивленно переспросил он. – Какие наши? Мы с тобой расстались. По твоей же, напомню, инициативе.
– Не прикидывайся идиотом! – Я была до того возмущена и зла, что голос меня едва слушался. – Наши общие деньги, которые мы с тобой вместе копили на квартиру!
Роман воспринял мои вопли с олимпийским спокойствием.
– Я подсчитал, сколько ты вносила, а сколько я. Сколько из общей суммы нам пришлось потратить на тебя, на твою маму, на мою машину. Я все тщательно сложил, вычел, разделил, и как раз вышло: твоей части хватает ровно на то, чтобы оплатить за год квартиру. Остальное в чистом виде мое.
– Откуда ты помнишь, кто из нас сколько вносил?! – продолжала бушевать я.
– А я с самого начала записывал.
На мгновение у меня пропал дар речи. Я с ним жила пять лет, а он, оказывается, все записывал. Все мои дебеты и кредиты! Кошмар и ужас! Хорошо еще, я ему не докладывала точный размер своих заработков, всегда немного занижала. Раза так в полтора. Тем более журналистика – дело тонкое. Один месяц только на зарплату живешь. А другой – то гонорар в каком-нибудь дружественном органе схватишь, то в конвертике от кого-то получишь в целях повышения заинтересованности темой, то еще что-нибудь симпатичное обломится. Роману о подобных тонкостях моего ремесла знать было совершенно необязательно. Ему, так сказать, все равно, а мне лишняя кофточка или сапоги из бутика. Должна же я соответствовать уровню своего гламурного журнала. Да что я, в конце концов, словно оправдываюсь. Я его соки тоже не контролировала. Крупно подозреваю, мой бывший тоже не все свои премии домой доносил. Они там, у себя, периодически устраивали мальчишники. Нет, не очень часто. Но бывало. О, разумеется, это происходило только в интересах дела. Для укрепления отношений с партнерами и внутри коллектива. Я ведь не возражала. Мужикам иногда надо отдохнуть, расслабиться.
– Ну, предположим, ты записывал, предположим, моя доля и впрямь оказалась настолько мала. Но почему ты мне ее не оставил, а вместо этого, не спросив ни слова, заплатил за квартиру? С чего ты взял, что я захочу в ней остаться? Может, я предпочла бы снять теперь что-нибудь подешевле?
Меня трясло от ненависти к нему. Я думала, он мужик, а он оказался банальным скрягой. Я целых пять лет жила с... калькулятором!
– Извини, я как-то не подумал. – Голос его по-прежнему звучал подчеркнуто вежливо и спокойно, словно ему уже было на меня наплевать. – Мне казалось, тебе эта квартира нравится. Ну, хорошо. Я ошибся и потому готов вернуть тебе половину суммы. Считай, что можешь жить целый год за половину стоимости.
Невероятная
