style="font-size:15px;"> – О чём вы говорите? – спросила Злата, оглянувшись на Гиви.
– Он говорит, что ты красивая, – ответил я.
– А что ты ему сказал? – улыбнулась Злата.
– Я сказал, что ты моя женщина, – я почему-то покраснел. Или мне показалось, что покраснел.
– А я твоя женщина? – опять спросила Злата, погладив меня по голове.
– Моя, – ответил я, – если ты не против.
Злата наклонилась. Поцеловала меня в лоб. На соседней койке вздохнул Гиви.
– Рана быстро заживает, – сказала она, – у тебя крепкий организм. Завтра-послезавтра уже можешь начинать потихоньку ходить. В туалет и обратно.
– Хорошо, – прошептал я.
Злата выпрямилась. Оглянулась на Гиви. И вышла из палаты. Покачивая бёдрами. Или мне показалось, что покачивая.
– Всё равно – не мужской язык у них, у этих чехов, – прервал молчание Гиви. – Что ты ей про меня сказал?
– Я сказал, что ты шовинист и ксенофоб, – сказал я язвительно, – а она сказала, что подмешает тебе в еду слабительное, и ты вылечишься от всего этого.
– Шутишь, да? – рассмеялся Гиви. – Приятно в одной палате полежать с умным и весёлым человеком.
– В каждой шутке есть доля правды, – отозвался я, – так что ты не расслабляйся.
Где-то что-то запикало. Оказалось, что звук шёл от электронных часов Гиви.
– Мне надо помолиться, – сказал он, – не мешай мне, пожалуйста.
– Хорошо, – согласился я.
Гиви что-то забормотал. Что-то про Аллаха. Я отвернулся.
Молился Гиви несколько минут. Изредка щёлкая чётками.
Помолился. Помолчал.
Я достал телефон, набрал знакомого букиниста. Включил громкую связь. Попросил отложить мне Коран.
– У меня есть подарочное издание, – сказал букинист.
– Мне самое дешёвое, – попросил я, – важен текст, а не обёртка. Я пришлю девочку. Она скажет, что от меня.
– Хорошо, – согласился букинист, – подготовлю тебе самое дешёвое издание. Для бедных.
Гиви хмыкнул.
– Сравним две религии, – предложил я Гиви, – Библия у меня дома лежит. Я попрошу знакомую, она принесёт и к букинисту смотается.
Я взял телефон и хотел позвонить Яне. Но она появилась в палате собственной персоной.
Постучалась, просунула свою голову в дверной проём. Затем заползла и сама с двумя детскими капсулами.
– А мы к папе в гости пришли, – сказала она, глупо улыбаясь, – блины принесли. Чтобы выздоравливал.
Капсулы молчали.
– Это тоже твоя женщина? – развеселился Гиви. – У тебя их тут сколько? Дети тоже твои?
– Это просто знакомая, – поморщился я, – за детьми смотрит, за своими и чужими. И пожрать приносит.
– Что он говорит? – Яна покосилась на веселящегося Гиви.
– Он
