назад:
– Нет, не могу. Я после этого не смогу смотреть в глаза миссис Лейтроп, а она замечательный человек.
Сидни ничуть не растерялся.
– Понимаю. А зачем вам? В смысле, смотреть ей в глаза. Мой босс устроит вас на работу в любое здание в этом городе. Черт, да он сам хозяин штук двадцати домов. Я объясню ситуацию. Он переведет вас на ту же зарплату, даже, может, чуть выше. У него есть сердце; говорю вам, он человек благородный. Помните, он мог бы вам и не платить.
Пот уже вовсю струился по вискам швейцара.
– Давайте сделаем так. Он даже имени вашего упоминать не будет. Я напишу просто «не вызывающий сомнений свидетель», договорились? Так вам будет легче?
– И там не будет моего имени?
– Слово даю. – Сидни взглянул на часы: – Слушайте, приятель, не хочу вас торопить, но мое время вышло. Пора бежать. Да или нет?
Швейцар не двигался. Сидни сунул ему деньги:
– Вот, держите! Я не позволю вам упустить шанс. – Он втиснул купюры ему в руку. – Кладите в карман, подписывайтесь, и я ушел, вы богаты, и никто не пострадал.
Швейцар как в тумане взял ручку.
– Если вы не собираетесь использовать мое имя, почему я должен подписывать?
– Да это ерунда, даже не берите в голову, это сугубо между нами. Мы обязаны соблюдать правила, таков закон. Этого никто даже не увидит. Вам абсолютно не о чем волноваться. Поверьте, я бы не стал морочить вам голову.
Пока швейцар подписывал, Сидни говорил без умолку:
– Вы еще благодарить меня будете. Работяги должны друг друга поддерживать, верно? Верно говорю?
Едва была дописана последняя «л» в слове «О’Коннелл», Сидни схватил бумагу и был таков, бросив через плечо:
– Спасибо, друг, не пожалеешь!
Швейцар крикнул:
– А вы уверены, что не…
Но Сидни был уже за дверью. В кабинете он вручил редактору подписанную бумагу:
– Вот, есть. Но это было непросто. Жадный ублюдок выжал из нас две с половиной.
Редактор открыл ящичек и достал наличные.
– Если я выясню, что швейцара по фамилии О’Коннелл не существует, ты покойник, Сидни.
Сидни принял оскорбленный вид.
– Так ты мне не веришь? Да за такой материал я мог бы тебя и на три нагреть. Думаешь, я пытаюсь тебя ограбить? Ты же мне все равно что отец родной.
Редактор махнул на него рукой:
– Да, да, как же, катись отсюда, пройдоха.
Сидни засмеялся и вышел. Он был слишком возбужден, чтобы идти домой спать, а потому заглянул в парочку баров, так что солнце поднялось уже довольно высоко, когда он добрался до своего отеля. Сегодня мир не казался ему плоским. Он заметил даже цветы на подоконниках. Неужели они всегда там стояли? До кровати он добрался вконец вымотанным и моментально уснул.
Не прошло и трех минут с того момента, как заснул Сидни Капелло, а из багажников
