что тот появился здесь совсем недавно, возможно прошлой ночью – белоснежная ткань еще не успела до конца пропитаться зеленоватой водой. Вытянув шею, Вика предусмотрительно убедилась, что никто ее не заметит и, засучив штанины и скинув теннисные туфли, храбро полезла в воду, намереваясь достать зонтик и разглядеть его как следует.
Едва она ступила в воду, как ее босая нога чуть не по колено ушла в густой вязкий ил. Вике сразу представилось, как пыталась ночью выбраться из этой трясины несчастная вздорная Софья, как она барахталась в поисках опоры, и только глубже погружалась в ил, а потом стояла по шейку в протухшей воде и пыталась позвать на помощь, пока не испустила дух.
Вику передернуло, она поспешно отогнала от себя слишком яркое видение. Боясь выпустить из рук гибкую ветку ракиты, она потянулась всем телом и ухватила зонт за торчащую спицу, похожую на сломанное белое крыло. Остро отточенный штырь зонта сверкнул на солнце. Надо же, вроде бы безобидная дамская вещица, а какой зловещий острый клюв у этого зонта! И тут ее осенило: так вот на что Софья напоролась, а вовсе не на корягу!
То, что принадлежащий Гаевской зонт оказался в руках у Софьи Аркадьевны, Вику совсем не удивило. Она уже успела уяснить, что почтенная матрона была, царство ей небесное, неравнодушна к чужим вещам. Но какого рожна она потащилась к пруду с зонтом ночью?
Этот вопрос оставался пока без ответа. Но Вика решила, что за ее открытием кроется что-то важное и пообещала себе поразмыслить об этом на досуге. О своей находке она решила не сообщать Федору Карповичу. Наверняка он и его люди сами обнаружат зонтик немного погодя, тем более, что он лежит на самом видном месте.
Не чувствуя за собой никакой вины, Вика выбралась на берег, кое-как сполоснула заляпанные илом ноги и обулась. Она не ждала больше никаких открытий, но ее поджидало еще одно: буквально в двух шагах, в густых кустах бузины, она увидела какой-то поблескивающий предмет. Нырнув за куст, она извлекла на свет мужской золотой портсигар, успев заметить, что ветки бузины в том месте изрядно поломаны, как будто в кустах кто-то долго сидел. Кто бы это мог быть? Этого она не знала. Открывая портсигар, Вика очень надеялась обнаружить там какую-нибудь зацепку. Абсолютной удачей можно было бы считать гравировку. Такая солидная вещь гравировку иметь была просто обязана. Но ее там не было. На худой конец, сошла бы и записка. Но записки не было тоже. Вика обнаружила лишь одиноко болтавшуюся внутри бирюзовую сигаретку с золоченой надписью "Sobranie". Женские сигареты?
Вопросов только прибавилось: кто же хозяин этой штуки – мужчина, курящий женские сигареты или женщина, предпочитающая хранить курево в мужском портсигаре?
Раздумывать было некогда. Пора было уходить. На обратном пути Вика заложила широкую дугу, практически вплотную прижимаясь к увитому вьюнком забору и выбралась из кустов только возле самого дома, да и то потому, что кусты закончились. Она уносила с собой портсигар, который ей некуда было спрятать
