(«Семитскую», – отметил Шеф) внешность, и были вооружены короткоствольными автоматами.
– Стоять! – это старший гном поднял руку, и вооруженная орава, двигающаяся вполне профессионально, замерла на месте.
Мастер боя Уровня, который давно перестал определять даже Умник, признал их профессионализм не ниже двенадцатого Уровня. Хотя ему самому ничего – даже в случае прямого попадания пульки от «Узи» в лицо – не грозило фатальным исходом, он на всякий случай шагнул на шаг влево – заслоняя собой эльфа, и одновременно сам прикрываясь от большинства стрелков массивными фигурами гномов.
По чуть дернувшемуся лицу одного из охранников, в силу более старшего возраста, и скупой отточенности движений определенного Мастером начальником охраны, Александр видел, как тому не терпится скомандовать подчиненным – чтобы те заняли более удобную для маневров позицию. Однако приказ бородатого коротышки был недвусмысленен, и выполнялся неукоснительно. Даже когда старший гном шагнул вперед, на первую ступень крыльца, практически полностью перекрывая директрисы стрельбы.
– Ты пришел от аль Худдоба?! – не спросил, а утвердил гном.
Шеф неопределенно пожал плечами, и шагнул чуть в сторону, приглашая обоих гостей в Дом. Теперь заговорил младший гном, явно правильно понявший его телодвижение.
– Отец, – воскликнул он негромко – так, что услышали только тот, к кому он обратился, и два Разумных выше ступенями; воскликнул, что интересно, на иврите, – время бежит безвозвратно. Если мы задержимся здесь, нам опять придется вернуться домой ни с чем.
Этот язык Александру был знаком – благодаря помощи Умника, который не только дискутировал с Джесси всю ночь, но и успел обучить Основного Носителя нужному наречию в режиме пассивного восприятия. Мастер Общения вздернул в изумлении брови – мысленно, конечно, подавая знак лишь помощникам. Он обратил внимание Умника и Джесси на тот факт, что голос молодого израильтянина, который по всем внешним признакам являлся натуральным гномом, дрожал от нетерпения, ожидания какого-то эпохального события. Главное же, на что указал Мастер, было то, что юный гном страстно стремился к этому событию, и так же безгранично страшился его.
– Пойдем, Мойша, – ответил на таком же безупречном иврите его отец, – все равно без аль Худдоба, без его крови, нам не открыть Камень.
– Все интереснее и интереснее, – ухмыльнулся внутри себя Шеф, услышав имя молодого гнома, – не удивлюсь, если старшего зовут… к примеру, Абрам. А не придержать ли нам пока при себе тот факт, что мы тоже говорим на языке Абрамов и Мойш?
– «Весьма благоразумное и предусмотрительное решение», – поддержал его Умник; Джесси на этот раз промолчала.
Мастер провел гостей в большой зал-студию, посреди которой уже «красовался» стол, накрытый так, словно один король принимал другого.
