что совсем не вязалось с его военным прошлым.
– Убивать – не собираюсь, но если она выскочит из квартиры и начнет, с криками, метаться под ногами, то испортит всю игру, – раздраженно ответила я.
Мужчины, почему-то, часто начинают колебаться, если в дело замешана женщина, особенно – красивая. И даже способны поставить под угрозу исход всей операции. Прав был Волк, когда девиц ведущими своих групп назначал.
– Она же, ведь, ни в чем не виновата, просто, время такое! – Хорек сдаваться не собирался, жалость одолела.
Девчонке-то, действительно, лет шестнадцать, от силы.
– А приличными людьми можно оставаться в любых обстоятельствах. И решить для себя, какую ты жизнь больше любишь: красивую или спокойную. Для этой крали, определенно, не секрет, чем ее дружок занимается. И если не перестанешь мне над ухом нудеть, я тебя к Че, в машину, отправлю. Отвлекаешь, потому что, – я понимаю, что говорю излишне резко, но другого выхода нет.
Он что, хочет, чтобы три недели подготовки прахом пошли? Алешка, конечно, не виноват, что девочки сегодня не балеринами или стюардессами стать мечтают, а постоянными посетительницами, расплодившихся без счету, саун. Мне постоянно вспоминается случайно подслушанный разговор, который вели совсем молоденькие девчонки, лет по 12—13 всего. Они с искренней завистью смотрели на, выстроившихся в шеренгу перед баней, размалеванных девиц, среди которых посетители выбирали себе спутниц на сегодняшний вечер. «А ведь, им, кроме денег, еще еды и выпивки дадут!» – мечтательно протянула одна из них. «И помыться, бесплатно, можно» – практично заключила другая.
Прав, наверное, Алешка. Еды сейчас далеко не всем хватает, и ванна, до сих пор, далеко не в каждой квартире стоит. И, виноватых в этом, не на нашем уровне, искать стоит. Но наша цель, если уж не сделать чище и справедливей весь мир, то, хотя бы, улучшить обстановку в своем районе. Или, хоть, попытаться.
Завершить нам спор не удалось, потому, как девчонка кинулась к зазвонившему телефону, стоящему на вычурной прикроватной тумбочке. А затем, видимо на ее зов, в комнате появился мужчина. Тот, которого мы ждали. В отличие от здоровенных, бритых налысо, бугаев, ходивших у него в подчинении, мужчина был довольно хлипкого сложения, да, и одет был не в «адидасовский» спортивный костюм, столь популярный у этой публики, а в костюм с малиновым пиджаком, что так любили нынешние, новоиспеченные, бизнесмены, которых за границей называют «новыми русскими».
Он взял трубку, но, через несколько секунд, бросил ее. А затем, снова, схватил и начал набирать новый номер. И я, дождавшись, пока он договорит и положит трубку, выстрелила. В раззолоченный телефон. А затем, взяла прицел пониже и выстрелила в ногу. Девчонке. А ее кавалер, подтверждая мое мнение об этой публике, бросился не к ней, а к кровати, выхватил из-под нее спортивную сумку и, согнувшись, метнулся к выходу. Но там его уже наши ребята
