от неожиданности и испуга аж выронил дневник из рук. Ударившись об пол, он закрылся. Я повернулся и увидел Риту, стоящую в дверях.
– Никогда больше так не делай, – вздохнул я. – Я просто осматриваю дом. Вот, нашел личный дневник Елизаветы Клинковой.
Я поднял с пола объемную книжку и продемонстрировал ее Рите.
– Мне всё равно, – равнодушно сказала она. – Там все уже проснулись, волнуются за тебя. Мы немедленно отправляемся искать выход из города. Ты ведь с нами?
– Да, – кивнул я. – Разумеется.
Прихватив с собой дневник, я вышел из комнаты вслед за Ритой. Зайдя в комнату Егора, я поприветствовал всех друзей, закинул книжку в свой рюкзак, повесил его на плечи и сказал:
– Ну, теперь можно идти.
Мы вышли из комнаты, спустились вниз по лестнице, прошли сквозь дверь-призрак и осмотрелись по сторонам. По городу уже сновали люди, каждый шел куда-то по своим делам.
– Ну, в какую сторону пойдем сначала? – спросила Рита.
– Туда, откуда мы сюда пришли, – твердо сказал Артем. – Начать лучше оттуда.
Мы единогласно с этим согласились. Сделав несколько шагов по нужному направлению, мы обернулись, заметив, что один из нас не тронулся с места.
– Наташа, идем, – сказал девушке Леша. – Что случилось?
Наташа не двигалась. Она стояла на месте, слегка пошатываясь, и смотрела куда-то вверх.
– Наташа, с тобой всё в порядке? – взволнованно спросил Леша и сделал несколько шагов к девушке. Мы пошли за ним.
– Мне… Мне как-то нехорошо, – тихим голосом ответила та и тут же упала на землю без сознания.
Мы подбежали к девушке и склонились над ней. Леша начал легонько бить ей по щекам ладошками, пытаясь привести ее в чувства.
– Она дышит, – утвердительно сказала Рита. – И пульс есть… Только слишком частый…
И никто, кроме меня, сейчас не заметил нескольких глубоких царапин на ее правой руке возле локтя, которые покрылись плесенью… Внутри меня будто бы всё перевернулось. Понимание того, что мы теряем, а точнее, уже потеряли одного человека из нашей группы, заставляла посмотреть на происходящее под другим углом. Стало страшно больше не за себя, а за друзей. Одновременно с этим захотелось забыться, закрыть глаза, потом открыть – и чтоб всё это оказалось кошмарным сном. Я перевел взгляд на Лешу…
Он теперь тоже смотрел, не отрываясь, на царапины на Наташиной руке. На его лице не было никаких эмоций. Но нельзя было сказать, что смотрел он на это с равнодушием.
– Мы… мы что-нибудь придумаем, – напряженно сказала Рита.
– Что?! – дрожащим голосом откликнулся Леша. – Что здесь можно придумать? Она становится одной из этих тварей… и ничем ей больше помочь нельзя…
На Лешиных глазах
