ей к тебе прийти, сам ищи её, чтобы быстрее встретиться. Только не обманывай её, иначе ничего не получится, только правду, всю. О себе тоже честно расскажи.
Илья очень странно на меня смотрел – взгляд был таким, таким внутрь себя, он слушал меня и думал о чём-то своём, какие-то мысли тревожили его – и я вдруг осознала, почувствовала, о чём он думает:
– Амир, ты подумай и о друзьях для своей дочери. Серёжа хороший мальчик, но он с ней не пойдёт, у него другая миссия.
Прозвучал голос командора:
– Амир.
Ну да, командор сам всё Амиру объяснит, я высказала своё мнение и теперь уже они сами обсудят все условия перемирия, а может и мира. А Илья с Леей сразу улыбнулись облегчённо – мальчик остаётся и больше не будет даже разговора о его судьбе. Глеб спросил меня:
– Ты нагулялась?
– Да, я бы отдохнула. Пойдём домой.
Мы вернулись домой, и я затребовала чай. В столовой Олег сразу ушёл готовить для меня чай, а Виктор ослепительно улыбнулся и доложил:
– Жена командора, Амиру хватит думать дня на два.
– На час.
Виктор понял, что мы добавили информации вражеской стороне и ехидно улыбнулся, хотя комментировать не решился. Глеб сел рядом с ним на диван и что-то долго говорил на ассасинском, поглядывая на меня и Олега, устроившегося недалеко от меня за столом. Я, конечно, не выдержала и спросила Олега:
– А что вы Амиру обо мне рассказывали?
– Много интересного.
– Ну, это же обо мне, я хочу знать.
Олег долго смотрел на меня, и глаза стали темнеть какой-то грозовой темнотой, только молний не хватало.
– Ты какие-то ужасы обо мне говорил?
– Ужасы? Да, ты права – ужасы.
Он закурил сигарету и выпустил длинную струю дыма в потолок, получилось как из трубы паровоза, когда звучит гудок. Неожиданно Олег усмехнулся, увидел картинку, которую я представила себе:
– Ты права – паровоз, наезжающий на Амира, лежащего на рельсах.
– Вы его на рельсы положили, а потом наехали?
– Нет, он сам туда лёг, когда решил тебя выкрасть.
– Он ведь не пытался… или пытался?
– Катя, да он круги нарезает с первого дня, все службы только тем и заняты, определяют возможности как к тебе подобраться. Правда состоит в том, что у них ничего не получается.
Я смотрела на Виктора, а сама видела глаза Амира на экране, мрачные, задумчивые. Ну, ну. Немного подумав, спросила Глеба:
– Скажи, тогда зачем ему эти разговоры о доверии, о моём доверии, если… он должен понимать, что я узнаю всё. Как я могу ему доверять, если он хочет меня похитить?
– Он рассуждает по своему опыту.
– Опыту?
– В нашем мире женщина никогда ничего не решала. И сейчас не решает. Никто, кроме тебя.
– То есть, он
