и красные капли покатились на грудь. Энгус с величайшим трудом подавил страстное желание слизнуть их, побоявшись, что она опять потеряет сознание. Если прикосновение к ее соблазнительному задику так на нее подействовало, что же станется, вздумай он дотронуться языком до ее очаровательных грудок?
– Тебе лучше, девушка? – сочувственно спросил он.
Фиона едва заметно кивнула. Сознание медленно прояснилось.
– Не пойму, что стряслось! Я не настолько труслива! – запальчиво выдохнула она.
– Знаю, – согласился Энгус, – но ты невинна и не ведаешь, что будет впереди. Прости, что был так неловок и неуклюж, но, правду говоря, Фиона Хей, ты прелестна и разбудила во мне…
– Что именно? – с подозрением осведомилась она.
– Вожделение, – откровенно признался он. – Я жажду соединиться с тобой, девушка.
Он осторожно сжал ее грудь, нежно лаская обольстительную плоть. Фиона широко раскрытыми глазами уставилась на длинные пальцы, поглаживавшие кожу и посылавшие сотни крохотных молний по всему ее телу. Пока все складывалось совсем не так плохо, как она предполагала. Интересно, чего он все-таки от нее захочет?
Она будто впервые увидела лицо человека, который через несколько минут станет ее первым мужчиной. Лицо воина и рыцаря. Волевое и суровое. Проницательные глаза, ямочка на подбородке, орлиный нос. Чуть широковатые скулы, тяжелые веки, плотно сжатые узкие губы.
Рука Энгуса скользнула вверх. Приподняв ее подбородок двумя пальцами, он наклонил голову и прикоснулся поцелуем к ее пухлому ротику. У Фионы перехватило дыхание, а Энгус улыбнулся так искренне, что глаза на миг вспыхнули.
– Ты ведь не боишься, девушка?
– Я никогда не предполагала… – Фиона благоразумно осеклась. – Не знаю, чего ожидать, милорд, но, думаю, если угожу вам, то и сама получу удовольствие.
Энгус невольно улыбнулся. Да, о таком он и не мечтал! Вот отчаянный сорванец! Вести такие разговоры в разгар любовной сцены!
– Ты слишком много болтаешь, – прошептал он, прежде чем снова завладеть ее ртом. Поцелуй длился бесконечно. Энгус безжалостно сминал ее губы своими, словно давая понять, что скоро Фионе придется распроститься с невинностью. Сознание того, что это нагое тело в его полной власти, будоражило воображение. От нее исходило восхитительное благоухание; кожа была шелковистой и упругой. Он вытащил из ее волос шпильки, и черный водопад заструился по прямым плечам.
Это был ее первый настоящий поцелуй, и голова Фионы пошла кругом. В его сильных объятиях она испытывала давно забытые чувства надежности и безопасности. Внизу живота сжимался и разжимался тугой ком. Она будто пила пьянящий любовный напиток из никогда не иссякавшего кубка – пила и не могла утолить жажду. Дыхание их смешалось. Фиона таяла, как лед на солнце. То, чего она так боялась, неожиданно стало чем-то вроде счастья. Волшебство
