и блеск как-то сразу потух. Словно бы со стороны до Сергея донёсся её удивительно жизнерадостный голос:
– Ах, Серёженька! Ну, перестань же выдумывать! Котов с одним глазом во лбу не бывает. Ты попросту не разглядел. Кот был чёрный, а на черной шерсти всё очень плохо различается.
– Да, конечно. Я и сам понимаю, что не бывает глаза во лбу, но у этого был. И злющий. А ещё домоправительница была злющая и вся в перьях как взъерошенная ворона.
– Ах, ну в каких таких перьях? Это у неё пеньюар был пушистый, в чёрных кружевах.
– Да! Но пахло от неё палёной курицей!
– Палёной курицей? Я не заметила!
– И филин там кричал. Рассвет уже, а он разорался! И так зловеще, у меня мороз по коже до сих пор идёт.
– Ну, может он от радости стал кричать! Может, он восходу солнца обрадовался.
– И лестница эта винтовая…
– А что лестница?
– Ненормальная эта лестница, вот что. И перила у неё были – ненормальные, мистические.
– Я не верю в мистику, милый. Обычные литые перила, только старинные.
– Я тоже не верю в мистику, но в эту лестницу – верю. По ней даже ворона-экономка не рискнула спуститься, побоялась! Это была явно сторожевая лестница! Заповедная! Охранная!
– Ах! – Засмеялась Верочка. – Но мы-то с тобой смогли по ней спуститься? Даже чемодан мой спустили. Так что давай ужинать.
Но Сергея уже было не остановить. Разгорячившись, он выпалил:
– Ты не спрашивала меня никогда, дорогая, как я сумел забрать у Кощева твой паспорт.
Тут она перестала смеяться и настороженно переспросила:
– А как ты сумел забрать у него мой паспорт?
Какое-то время Крылов не отвечал, он попросту не знал, как сформулировать свои сомнения, такими неясными они ему самому сейчас показались, и Верочка всё это время напряжённо, с каким-то испугом даже смотрела на него. Потом он всё же выдавил из себя:
– В том-то всё и дело… Никак не смог забрать. У меня вдруг нестерпимо заболела голова. Никогда до этого она так не болела, да и сейчас никогда не болит… Я не забирал твой паспорт, потому что Кощев сам мне его отдал. Сам отдал, представляешь? Неожиданно, хотя я уже думал, что мы сейчас подерёмся. Отдал, как что-то совсем неважное, когда укололся твоей застёжкой-стрелой, спрятанной в клубочке ниток.
Верочка едва слышно выдохнула, и как ему показалось – выдохнула с облегчением. Проговорила поспешно:
– Как я рада, что вы не подрались! Только этого не хватало!.. Всё! И давай, наконец, ужинать!
Но Крылов ещё не всё сказал. Он подошёл к ней и взял за руку. Выговорил, глядя в глаза:
– А этот его странный тёмно-синий кабинет! И зеркала – длинные, узкие, готические по всем четырём стенам. Я стоял, словно в фокусе пронзающих лучей, словно в перекрестье прицела!
– Да! Вот что значит стильный интерьер, – согласилась Верочка и предложила: – Давай мы у себя
