в широкое и удобное кресло с ногами и читала. Делала это так долго, пока глаза не начинали слипаться. И засыпала она потом в своей комнате, все еще мысленно переживая чужую жизнь, с ее волнениями, интригами и тайнами.
Вот и вчера все было в точности так как обычно, за исключением того, что Рона не помнила, как уходила из библиотеки. Она дочитывала роман, который захватил ее целиком. Помнит, что глаза практически слипались, и она уговаривала свой организм потерпеть еще чуть-чуть, дать ей дочитать. Наверное, все же, она уснула прямо там. Но тогда получается, что кто-то об этом узнал и перенес ее в спальню. Интересно, кто бы это мог быть? Ерк? Не должен… Насколько Рона успела изучить привычки друга, вставал тот очень рано и так же рано отправлялся спать. И почему она ничего не помнит? Это ж надо так крепко уснуть!
Ерка Рона нашла в лаборатории. Марк в это время еще спал. В отличии от своего друга этот юный маг был еще тем лежебокой. Частенько просыпался лишь к обеду.
– Ерк, это случайно не ты перенес вчера меня в мою комнату? – присела Рона рядом с другом на стул, с интересом разглядывая пробирки в штативе, в которых что-то яростно бурлило, испуская разноцветный пар.
– Опять уснула в библиотеке? – улыбнулся горбун и снял защитные очки.
– Вроде да. Но проснулась я в своей комнате.
– Нет, Рона, это точно был не я. Наверное, тебя перенес Никола, – пожал он плечами. – Он заходил сегодня ко мне, как только вернулся из лесу. Опять провел там всю ночь. Если и дальше так пойдет, то этот волк себя доконает.
– Но если он вернулся только утром, то это не мог быть он, – задумчиво произнесла Рона.
– Так он вчера от брата поздно вернулся, сам рассказывал, и только потом отправился в лес.
Вот как? Значит Никола нашел ее в библиотеке? Щеки Роны невольно запылали, стоило только подумать, что именно волк нес ее по ночному дому, крепко прижимая к груди. Почему-то это показалось ей очень интимным, и сразу же по телу разлилась приятная истома. Она почти сожалела, что не проснулась и не почувствовала его крепкие объятья.
Вот уже несколько дней она не встречала Николу, даже когда тот находился в поместье. Чаще правда он отсутствовал и если возвращался, то поздно вечером, а то и ночью. Все это Рона не раз слышала от Ерка. Да и сама она была так занята с утра и до самого вечера, что думать о чем-то помимо работы не получалось. Разве что перед сном она позволяла своим мыслям уноситься в свободный полет. И тогда нет-нет, да вспоминала их разговоры с волком, как тот смотрел на нее, его красивые и если не злые, то очень грустные глаза. Воспоминания неизменно печалили ее. Порой она даже плакала тайком. Но свидетелями ее грусти неизменно становились стены спальни и подушка. И всегда рядом с образом Николы находился еще один образ. Роун не позволял ей забыть о себе. Он больше не приходил во сне, не зажигал огонь в груди, но казалось, орел навечно поселился в ее голове.
Каждый вечер Рона старательно
