способность общаться привычным для нас способом, он оказывается вне общества.
Теплый огонек в его глазах погас. Доктор обессиленно откинулся на спинку кресла, глядя сквозь Алекс куда-то в сторону двери.
– Это правда, что в сорока процентах случаев диагноз «вегетативное состояние» ставится неверно? – спросила она: пусть видит, что она подготовилась.
– Ох уж эти цифры! Вы, журналисты, просто помешаны на цифрах, которые можно вставить в заголовок. – Он пренебрежительно отмахнулся. – Мы не знаем. Точно можно утверждать лишь, что многие из тех, кого до сих пор считали, так сказать, «овощами», на самом деле проявляют признаки высшей нервной деятельности. Может, их двадцать процентов, а может, и больше. У всех свое мнение; на каждого ученого, уверенного в цифре «двадцать», найдется тот, кто вообще отвергает саму идею.
– Очень интересно, как вы замечаете эти признаки? Вы говорили, что они умеют общаться, но только не тем способом, к которому мы привыкли. И как же они это делают?
– Ну, поскольку они способны мыслить, то хотят как-то свои мысли выражать. Тут можно провести аналогию с локальной компьютерной сетью. Вам знакомо это понятие?
– Да, – ответила она в надежде, что ее смутных представлений о локальных сетях будет достаточно.
– Отлично. Итак, в локальной сети циркулирует некая информация. Пусть это будут мысли или воспоминания – не важно. Вы можете работать с ними, но не можете отправить их наружу, за пределы сети. Информация ходит, образно говоря, по кругу.
– Понятно.
Доктор помедлил.
– Да? Хорошо. Так вот, у этих больных в голове тоже имеются данные. Воспоминания и мысли, которые бегают по локальной сети. Вот только поделиться этими мыслями, вырвать их из замкнутого круга они не могут. Поэтому мы должны – позвольте мне провести такую несколько натянутую аналогию – хакнуть эту сеть и заставить ее работать на нас.
– И как вы это делаете?
– При помощи сканирования мозга – как правило, МРТ-сканерами. Сначала мы исследуем мозг в состоянии покоя и смотрим, какие участки подсвечиваются. Обычно таких участков очень мало. А потом мы просим мозг выполнять действия – представлять и вспоминать. Что-то совсем простое, доступное даже очень слабо функционирующему сознанию, располагающему лишь обрывками воспоминаний из повседневной жизни. Некоторых пациентов – особенно молодых, которые находятся в таком состоянии недавно, – мы просим представить, как они занимаются спортом, например – играют в теннис.
– И это у всех получается?
– К сожалению, нет. Очень печально видеть на экране темноту. Но зато вы не представляете, какая это эйфория, когда мозг так называемого вегетатика активизируется и начинает представлять, вспоминать и стремиться к взаимодействию. Вот ради чего я этим занимаюсь, Алекс!
– А вы можете как-то прочитать их мысли и воспоминания? Или просто отмечаете реакцию на раздражители?
– А вот тут начинается
