всех войнах с Наполеоном, но особых лавров не снискал (только за Бородино награждён орденом Св. Георгия 4-го класса). С 25 апреля 1815 года по май 1822-го исполнял должность командира лейб-гвардии Гусарского полка. В обращении с подчинёнными офицерами был груб и нетерпим к малейшему проявлению самостоятельности; рядовых щедро потчевал телесными наказаниями. Один из офицеров, служивший под его командованием, писал: «Он был своекорыстен и вытягивал из полка всевозможные доходы, в особенности от обмундирования и фуража; очень жесток с нижними чинами, многих гусар и унтер-офицеров вогнал в чахотку, беспощадно наказывая фухтелями».
Доходило до того, что экзекуции проводились прямо в квартире полкового командира. Завтракая в соседней комнате, Левашов время от времени покрикивал: «Громче! Удары не слышу! Крепче бей!»
Среди офицеров Гусарского полка, квартировавшего в Царском Селе, у Пушкина было немало друзей и знакомых, от которых он слышал нелестные отзывы о их командире. Негативная характеристика Левашова подчинёнными, а возможно, и личные наблюдения, по-видимому, сыграли свою роль в отказе юного поэта от избрания военной карьеры к которой он стремился и для которой, по мнению многих современников, был как бы предназначен. Это разочарование в юношеской мечте нашло позднее отражение в стихотворении, посвящённом другому генералу – командиру лейб-гвардии Конного полка А. Ф. Орлову:
О ты, который сочетал
С душою пылкой, откровенной
(Хотя и русский генерал)
Любезность, разум просвещённый;
О ты, который, с каждым днём
Вставая на военну муку,
Усталым усачам верхом
Преподаёшь царей науку;
Но не бесславишь сгоряча
Свою воинственную руку
Презренной палкой палача,
Орлов, ты прав: я забываю
Свои гусарские мечты
И с Соломоном восклицаю:
Мундир и сабля – суеты!
К счастью для русской литературы, Пушкин не пошёл по военной стезе, но интерес к военной истории сохранял всю жизнь и немало сделал для восславления ратного подвига и героев войн своего (и более отдалённого) времени.
Кстати. Не отличаясь военными способностями, В.В. Левашов сделал блестящую карьеру: генерал-адъютант (1817), граф, генерал от кавалерии, председатель Государственного совета и Комитета министров (1847–1848). В день восстания на Сенатской площади Левашов неотлучно находился при царе, за что был произведён в генерал-лейтенанты.
В последующие дни в залах Эрмитажа он вёл предварительные допросы декабристов, на которых побывали друзья Пушкина: В. А. Раевский, К. Ф. Рылеев, А. А. Бестужев, И. И. Пущин, А. И. Якубович и другие. Воспоминания о встрече с Левашовым оставил первый из них: «Фельдъегерь взял меня с собою и привёл ко входу в Эрмитаж. Я вошёл в переднюю, через несколько минут меня позвали. Я вошёл в большую картинную залу. Генерал Левашов подозвал меня к небольшому столику и указал мне садиться. Первый вопрос его был, родственник ли я генералу Раевскому.
– Очень далеко, и генерал едва ли знает. Второй – принадлежал ли я к тайному обществу.
– До
