значение и глубокий смысл. И вряд ли они бегают с ней по дому, да и вне дома тем более. И вряд ли они дадут её постороннему человеку. И вот ещё момент: большее большинство, я имею в виду многие, да ёп, короче, большинство людей едва ли будут хранить с таким трепетом оружие, если им было убито множество добрых, не в чём неповинных людей. Вот ты говоришь, что не требуется много раздумий, чтобы взять и трахнуться с кем-нибудь. А ведь он, может быть плохой человек! – я еле балансировал, идя по этой тонкой дорожке, но останавливаться, было поздно, оставалось одно – идти к какому-нибудь логическому финалу этой замысловатой метафоры. – И с каким ощущением ты займёшься этим с человеком, который действительно для этого подходит. Которому тебе захочется что-то дать – что-нибудь ценное, а ценности это «что-то» уже не имеет, потому что любой пользовался этим, ничего не давая взамен.
Юна немного сосредоточенно помолчала. И найдя продолжение своей точки зрения, заговорила:
– Но ведь с этим ничего не происходит. Ничего не изнашивается, а удовольствие на лице, – она противно улыбнулась. – И вообще без каких-либо затрат.
Меня распирало, я не знал, что сказать. И тут мне в голову пришла мысль, мне хотелось, чтобы она поняла, хотя я особо уже и не надеялся.
– Ну, ты пойми, это ж всё равно, что через телескоп в окна подглядывать!
– Ну, вот тебе же всё равно, в какие ворота гол забивать? Кроме своих, конечно…
– Не всё равно. Одно дело сегодняшний гол и другое дело – на тренировке, например.
– Но всё равно ты забиваешь, стараешься забить, в любые ворота и чем больше, тем лучше
.
– Ну, раз так, то, возможно, ты и права. Только гол является результатом при более умелом затрачивании более сложных усилий. Гол – это эквивалент твоей конкурентоспособности, а доходчиво и грубо говоря, крутизны.
– Так всё то же самое – усилия, результат, крутизна.
Я иссяк – решил оставить тщетные попытки и закончить разговор.
– Видимо, я долгие годы жестоко ошибался. И, не смотря на отсутствие особой нужды, должен был проявить особую прозорливость в этом вопросе, чтобы стать покруче, достигнуть высоких результатов, а главное, уравнять почёсывание носа с прилюдным обнажением и перепихоном.
Она долго молчала не торопливо глядя по сторонам. Я тоже молчал, опираясь локтями в колени. Лицо моё было направлено вперёд. Разговор настолько меня утомил, что пришлось стряхнуть мысль о том, что, может, действительно я чего-то недопонимаю. Я сделал несколько глотков, не глядя на стакан.
Вдруг она ошарашила меня всего несколькими словами. Хоть я и так уже находился в достаточном изумлении.
– Ладно, расслабься. Насильно трахаться тебя ведь никто не заставляет. Тем более со шлюхой.
У Юны заблестели глаза над нижними ресницами.
Сто процентов надо было что-то делать. Но я не знал что. Я подумал, что для начала надо воспротестовать по поводу «шлюхи», причём
