для некоторых.
– И ты тоже? – обратился он к Юне.
– Я нет. Ты изменил мои планы – отвиснуть сегодня.
Юна хоть и вела себя с ним более сдержано, чем с другими, но совсем прибедняться, видимо, не собиралась. И тут наш дружок снова нас удивил.
– А что если вернуться к этому плану, только вместе со мной.
Я прикурила сигарету и буркнула:
– Интересное кино.
И Юна, повторяя меня:
– Я бы, конечно, могла бы взяться тебя отговаривать. Но в этом случае почувствовала бы себя дурой от такого необоснованного поступка. Найдём укромное местечко? – одновременно спросила и констатировала Юна, вскакивая из сидячего положения.
Я ждала действий нашего друга.
– А здесь нельзя? – искренне поинтересовался Тибат.
– Здесь не принято, – вставая, сказала я. – И сдаётся мне стоит раздобыть бутылочку горячительного, дабы быть полностью автономными.
Он действительно удивил меня, да и Юну этим решением. Так как было понятно, что он с этим совершенно незнаком. Но тут есть логичное объяснение. Не понимаю каким образом мир дошёл до такого технологического прогресса, а алкоголь до сих пор легализован в отличие от других веществ. Но человек под воздействием алкоголя наиболее подвержен принятию не присущих для него решений. Таких решений, как например, употребить ещё чего-нибудь.
Тибат жестом показал, что «бутылочку» возьмёт на себя.
Мы вернулись в дом и нашли пустую комнату. Это было не проблемой, учитывая, что Юна знала этот дом много лучше, чем большинство присутствующих.
Комната была с большим камином. Не со всякими ампирными вензелями, а в аквариуме. Аквариум торчал из стены ровной половиной рассечённого стеной кристалла. В центре этого аквариума – бриллианта под поперечной гранью располагалось окно самого камина. Топка и дымоход находились в стене. Над аквариумом к потолку взвивалось серебряное пламя. Этим серебряным орнаментом была украшена стена, облицованная бирюзой.
Боковые стены комнаты были обтянуты бархатом под цвет стены с камином и увешаны картинами, изображающими подводный мир. Рамы были из серебра и плотно прижимали холсты к бархатной поверхности стен.
Противоположная от камина стена была сделана в виде коралла.
В центре стоял хрустальный стол голубого оттенка, треугольной формы. Углы закруглялись. Стол стоял на одной ножке, как бокал. Его поверхность кроме самой столешницы была выщерблена, в виде объёмных пикселей. В высоту это был скорее столик, вокруг него стояли шесть круглых стульев-кресел, тоже приземистых под стать столу. Сиденья и спинки были обиты бархатом, но темнее, чем на стенах.
Пол был усыпан мелкими ракушками. А потолок представлял собой одну большую лампу за белым экраном.
– Давно хотела тебе показать, – предупредила Юна, открывая дверь.
Да, откровенно говоря, это стоило увидеть. Мало чему может удивиться
