как тело обвивают железные цепи. Я с трудом удерживаю крик, а ужас отгоняю, вспомнив недавний урок. Нашариваю рукой конец пут, и туго закручиваю вокруг ладони. Боль приводит в чувство. Дядя Гард тихо напевает, стоя у изголовья. Время замедляет свой бег, становится текучим, похожим на темную патоку. Постепенно страх слабеет, и я решаю, что бояться нечего – ведь убивать меня не собираются. С этой мыслью я расслабляюсь. И судьба тут же жестоко наказывает за доверие.
Я много узнаю в этом подземелье. Крик рвет горло, судорогами сводит грудь. Раз за разом я умираю, но Замок возвращает меня обратно. Чтобы не сойти с ума, я вспоминаю, как Кэм сжимал челюсти, стоя у столба, и делаю то же самое. Зубы крошатся, и скрежет эхом проносится по бесконечной анфиладе.
Но дядя не слушает ни криков, ни стонов. А к утру и мне становится все равно.
Пока вспоминала, баржа подошла к берегу, и бурлаки успели сварить ужин. Он ничем не отличался от прошлого. Та же вонючая бурда. Я съела все и, отерев речным песком миску, вернула её кашевару.
За камнями нашлось уютное местечко: закрытое от ветра, сухое, и рядом с баржей.
Но уединение вскоре нарушили. Один из бурлаков подошел и оперся плечом на камень. Глаза бы тебе выковырять, чтобы отучить пялился так бесцеремонно! Но выполнить угрозу я могла только в мечтах, поэтому просто отвернулась. Бурлак словно не понял намека. А когда молчание стало совсем уж невыносимым, поинтересовался:
– Наверное, скучно одной?
Мое нежелание разговаривать его не смутило. Оттолкнувшись от камня, он подошел ближе. Исковерканная сугурская речь царапнула слух:
– Как зовут – то тебя, красавица? Да не бойся, не обижу!
– Улла, – молчать дальше действительно было смешно. – И я устала, не до разговоров мне.
– Спать хочешь? Может, холодно одной?
– А я и не одна, – пришлось покрутить в руках нож Лойза, предупреждая бурлака о последствиях.
– Ну, как знаешь. Замерзнешь – зови.
Сплюнув сквозь щербину, бурлак вразвалочку удалился.
– Не сердитесь на него.
Когда-нибудь я так погибну. Совсем разучилась жить без помощи Замка. Пока разговаривала с одним, проморгала, как подошел второй.
– Этот безобидный, не тронет. Ну, а если кто другой приставать начнет – кричите. Я услышу.
– Благодарю, – я оглядела молодое, перемазанное сажей лицо. Кажется, сегодня он кашеварил.
– Да не за что. Меня Таргет зовут. Ну, спокойной ночи вам. И простите Лисса. Обычный бабник…
– Я заметила.
Песок зашуршал под ногами уходящего мужчины, и я осталась одна.
На следующий день я невольно выискивала Таргета среди тянущих лямку. Он шел всегда справа, наваливаясь всем телом. А на особо трудных участках именно его голос затягивал запев, облегчающий работу. Почему бурлак подошел ко мне? Желание защитить или… Наверное, первое. Иначе, зачем заступаться? Лиссу мог без помех сделать свое дело, тут нет стражи, нет рыцарей, а если бы
