слышал.
– А в самом деле, почему? – допытывался у Энгель-Рока Джерри. – Почему никто ничего не знает о Корнстоне?
– Сам подумай, – ворчал в ответ здоровяк.
– Думал уже, – грустно глядел по сторонам Джерри.
– Думай дальше, – усмехался здоровяк, с сосредоточенным видом заворачивая овощи в тонкую кукурузную лепешку, обильно смазанную сметаной, горчицей и кетчупом.
– А ты знаешь? – спросил Джерри у Финна.
– Не-а, – мотнул головой тот. – Но мне без разницы.
– Почему?
– Просто без разницы. И все.
Финн пожал плечами, как будто недоумевая: что тут еще нужно объяснять? Ну, в самом деле, какая, на фиг, разница, откуда взялся этот самый Корнстон? Главное, что он сейчас стоит у причала. И простоит еще два дня. И нужно во что бы то ни стало попасть в этот город, откуда бы он ни приплыл и куда бы ни направлялся.
Все.
Точка.
Джерри подпер подбородок кулаком и принялся взглядом гипнотизировать Энгель-Рока. Он знал, что здоровяк терпеть не может, если на него пялятся, когда он ест. У него это махом отбивает аппетит. А есть без аппетита, по словам самого Энгель-Рока, это самый верный способ заработать язву желудка.
Энгель-Рок откусил раз от своей скрученной в трубочку лепешки. Пожевал. Посмотрел на Джерри. Сделал глоток айрана – только для того, чтобы утопить взгляд в кружке. Откусил еще раз. Вяло пожевал. Положил лепешку на тарелку.
– Чего тебе?
– Почему никто ничего не знает о Корнстоне?
– Ответ настолько очевиден, что мне даже говорить об этом не хочется.
– То, что очевидно для тебя, далеко не столь же очевидно для других.
Энгель-Рок окинул взглядом обычных посетителей кабака Старого Эрла. Все лица были знакомы. И добрую половину из них Энгель-Рок знал по именам или прозвищам.
– Если бы любой из них хотя бы немного напряг свое воображение… – Оборвав фразу на полуслове, Энгель-Рок махнул ладонью, будто муху отогнал. – Нет, не так. Если бы они освободили свое воображение, то ответ…
– Ты издеваешься? – обиженно оттопырил нижнюю губу Джерри.
– Как пить дать! – усмехнулся Финн.
Энгель-Рок тяжело вздохнул. Порой непонятливость людей, их упертое нежелание видеть очевидное наводили его на невеселые мысли о том, правильно ли поступила природа, наделив человека бесценным даром, каковым является разум. Примерно три четверти тех, с кем сводила Энгель-Рока судьба, запросто обходились без него. И при этом чувствовали себя довольными жизнью и даже счастливыми.
Энгель-Рок взял начиненную овощами лепешку, откусил от нее кусок, пожевал.
– Никто ничего не знает о Корнстоне потому, что город был специально подготовлен для этого похода. Это его первый рейс.
– Разумеется, –
