с любого направления не сумел бы ни один человек. В общем, довольно надежное место.
Протекающая неподалеку река, скорее даже речка, снабжала гарнизон дополнительно рыбой. Не богато, и все ж разнообразие. За пределами стен были разбиты огороды – куда же без зелени? Но основное умещалось внутри.
Несколько длинных казарм, глинобитные домики для семейных солдат, штабное здание, офицерские помещения, простенькая деревянная церквушка, многочисленные служебные здания – цейхгауз, амбары, овины, конюшни, коровник – все, что требуется для жизни в суровом краю.
Два колодца давали достаточно воды, продуктов хватало, и можно было выдержать сколь угодно долгую осаду. Если таковая вообще последует. Чего уж бояться? Ну подойдут, в крайнем случае, поближе, испытают на себе ядра и картечь да и умчатся восвояси. При прежней смене подобное случалось пару раз. Покажется мало – можно поучить еще.
– Кто-то скачет. – Глазастый Карпов заметил всадников быстрее, чем вооруженный подзорной трубой штабс-капитан.
Впрочем, тот как раз в данный момент не смотрел, а беседовал с фельдфебелем по поводу приближающегося обеда. Важное дело – солдат кормить. Вопрос в одном – подождать с выяснением обстановки или проделать это прямо сейчас, пока еще тихо?
– Кто?
Вопрос прозвучал с едва заметной ноткой тревоги. Не в том смысле, что офицеры боялись, однако им надлежало дать команду, а тут главное – не опоздать. И торопиться тоже не тянуло.
– Трое. – Максимов уже вскинул свою трубу, однако отвечал по-прежнему Карпов. – Апачи.
Липан-апачи уже года четыре были прикомандированы к казакам, хотя в казачье сословие их еще не записали. Имелись против них кое-какие возражения. Все-таки союзником племя стало, а вот насколько надежным…
Имелись у них враги, с которыми дрались невесть сколько лет. И все же пара налетов на ставшую русской территорию, – пусть несерьезных по большому счету, так, угнали небольшие табуны, – вынуждала относиться с некоторой опаской. Начнут грабить всех подряд, да еще на государственном снабжении порохом и огнестрельным оружием! И что тогда подумают о власти?
Всадники с налету проскочили через по-мирному раскрытые ворота. Неказистые, но на редкость выносливые индейские кони тяжело дышали после долгой стремительной скачки.
Один из наездников соскочил, сделал шаг к подошедшим офицерам. Правая рука индейца свободно опустилась, а затем сделала волнообразное движение, словно пытаясь изобразить змею.
– Команчи, – прокомментировал Ваня, крещеный индеец, исполняющий в крепости роль переводчика.
– Знаю-с, – сказал Максимов.
Живя в определенном иноплеменном обществе, поневоле ознакомишься хоть с некоторыми словами и знаками.
– Много, – по-русски добавил гонец.
Слов ему не хватало, потому он принялся показывать кисть руки.
– …девятнадцать,
