спрашиваю, – неужто красу свою откроешь? Она – а мне своей фигуры стесняться нечего! И сообщает, что идея заняться сексом на глазах другой пары кажется интересной, ну, в определенных, не самых откровенных позах. Так что за условие-то, спрашиваю? И вот мне любопытно, какие у вас варианты ее условия? Я бы, если бы она не сказала, и за сто раз не отгадал бы!
– Сделать красивые фотки? – попробовала угадать я.
– Тааак! – удивленно протянул мужчина. – Это мне тоже не приходило в голову! Нет… Ее условие: чтобы это был день, когда МУЖА НЕТ В МОСКВЕ! Она боится, что может выдать себя! Представляете?
– Выдаст все равно, – вынесла я приговор. – Муж почувствует.
– Ну, со мной она встречается, даже когда муж в Москве. Видимо, боится непривычной ситуации и новых эмоций. А у нас была пословица: «лучше безобразие, чем однообразие». И на эту тему мне нравится история про одного любвеобильного короля Франции. Он, видимо, выделялся даже среди его братии, и некий церковный чин начал на него наезжать. Типа, какой пример тот подает народу. А скорей всего, просто завидовал! Король пригласил его в загородную резиденцию, при первой встрече поинтересовался его любимым блюдом, и месяц кормил бедолагу только им! Такой почетный плен. По легенде, церквуша взмолился, за что же ему такое наказание. Надеюсь, теперь ты меня понимаешь, – ответил король.
– Голубая мечта церковников всех времен и концессий – всех овец в лоно церкви, всем молиться и платить взносы! – выступила я. – А самим можно приходовать прихожанок и жиреть на пожертвования. Вот всегда меня это раздражало. Хочешь быть праведником – будь! Убеждай примером! Зачем тыкать всем в нос своим «уставом»! Не знаю, согласитесь ли вы со мной.
– Да, где–то вы правы, – потянулся за бокалом рассказчик. – Не помню, кто-то рассказывал. Вроде из жизни. У некого бизнесмена родилась идея как денег срубить. Но надо было выходить на самые высокие церковные авторитеты. Долго ли, коротко ли, встреча состоялась. Он изложил свой план, и через какое-то время ему сообщают, что да, все возможно, церковь поддержит его начинание за сколько-то там процентов. Бизнесмен в шоке – но это же грабеж, ведь идея-то какая! А они ему – идея хорошая, сын мой. Но ведь и бренд какой! – Остап заулыбался и глотнул коньяку.
За соседним столом грохнул взрыв мужского смеха. Четверо мужчин. Двое – в пиджаках, двое – в рубашках. Тот, что в розовой рубашке что-то произнес со скабрезной улыбкой и все снова заржали. На животах тряслись галстуки, поблескивали часы и зубы.
Я вижу их голыми и мысленно ору оператору: «Чего спим? Снимай, давай!»
Итак.… Четверо голых мужиков сидят за деревянным столом в сауне. Упитанные волосатые сисечки упираются в животы, пиво и раков. Заказанные «девочки» уже ждут в комнате отдыха. Громыхают отодвигаемые лавки, начинается движение мужиков к отдыху. Далее следует стандартный производственный процесс с мельканием лоснящихся поп и спин, пыхтением
