которой премьер-министр, избранный заседающими в парламенте представителями народа. Однако советники Абдаллы настаивали, что реформы должны продвигаться потихоньку. В стране, где демократия еще не укоренилась, попытка слишком быстро совершить масштабные перемены может привести к обратному результату, указывали они. У исламистов же огромное число последователей, они отлично организованы, мотивированы, их хорошо финансируют. Они могут легко победить на прямых выборах, и будущее страны окажется в руках движения, среди лидеров которого – люди, чьи планы на будущее Иордании совсем иные, чем у “Братьев-мусульман”*.
С господами в чалмах, сидевшими вокруг стола Абдаллы, можно было договориться. Но были и другие в Иордании и в регионе, для которых переговоры в западном смысле слова ничего не значили. Их можно было победить только силой.
От предыдущей борьбы с исламскими экстремистами, восходящей к самым первым дням существования монархии, у Иордании остались глубокие рубцы. Некоторые считали само существование этого государства проклятием, попыткой оккупационных властей держать мусульман разобщенными и слабыми. Они смотрели на королевскую семью Иордании, Хашимитов, правивших священным городом Меккой девятьсот лет, как на предателей.
Страны под названием Иордания (равно как и группы людей, называемых иорданцами) действительно не существовало до первых десятилетий двадцатого века. Тысячу лет засушливые земли к востоку от реки Иордан были частью исламских империй, или халифатов, которые в то время простирались от Северной Африки до Балкан, включая в себя также весь Аравийский полуостров и Левант. Первые халифы, считавшиеся наследниками пророка Мухаммеда, правили от Дамаска до Багдада. Их место заняли турки-османы, которые расширили исламскую империю и основали Оттоманскую Порту под эгидой могущественных стамбульских султанов. Турецкие завоеватели предоставили ограниченное самоуправление Мекке, позволив Хашимитам контролировать священные места города – эта традиция восходила к десятому веку. Потом, в начале двадцатого века, явился Хашимит, чьи амбиции и дерзость изменили судьбу династии и перекроили карту Ближнего Востока.
Шериф Хусейн ибн Али, семьдесят восьмой эмир Мекки и прадед короля Иордании Хусейна, пришел к власти, когда Османская империя клонилась к закату. После того как турки в начале Первой мировой войны присоединились к Германии, шериф Хусейн затеял тайные переговоры с Британией, желая поднять восстание, которое принесло бы арабам независимость. В 1916 году он согласился помогать Британии и союзным войскам против турок в обмен на обещание британцев признать будущее арабо-исламское государство. Четверым сыновьям шерифа – Али, Фейсалу, Абдалле и Зейду – предстояло возглавить арабскую армию в освободительном движении, теперь известном как Великое арабское восстание. Они сражались бок о бок
