всего сами не знают, будет ли успешный конец у опыта или очередной ничего незначащий тупик.
– Я думаю, что Полуэкт дома ничего не вел на случай шмона. К тому же он мне сказал, что жидкость получилось у него случайно, когда он убирал со стола и слил в одну посуду всякого, а потом случайно это попил, приняв за холодный кофе.
Слаш стоял рядом с Малышом и слышал конец истории про холодный кофе. Катушка со струной для змееконтроля торчала у него из курточного кармана, а в руках он держал пивной стакан из мутноватой пластмассы, в котором притихла наловленная около морская живность. Воцарилось молчание, которое нарушил молодой профессеор: «Иногда моя мама тоже допивает холодный кофе, и ничего – не жалуется.»
По дороге с пляжа ко мне домой Малыш как бы невзначай спросил меня про мои наработки, которые бы могли иметь коммерческий потенциал. Я знал, что и приехал-то он ко мне с этим вопросом, но ведь такого не задать ни по телефону, ни по скайпу. Особенно если люди не встречаются так часто, то даже и при встречи им требуется какое-то время чтобы настроить себя для общения на важные темы. Я знал, что Малыш был дипломированным психологом, который практиковал свои знания за бесплатно для других в реальной жизни довольно часто. Как сам он объяснял, что ничего особенного в этом нет – может быть только повышенное умение слушать и слышать. Ему нужно было проверить меня по всем узловым пунктам, что и произошло само по себе во время нашего времяпровождения. Видимо, проверку я удачно прошел, раз вопрос был задан. Я сказал, что у меня есть кое-что, но вовсе не из направления Полуэкта, а скорее связанное с работой человеческих органов, но не лечебное.
Слаш сидел и тихо посматривал на своих питомцев в пластиковом стакане. Мне было видно его отрешенное от разговора взрослых лицо через зеркало заднего обзора. Малыш покосился на него тоже и кивнул мне головой, мол продолжай. На всякий случай я рассказал, как бы о прочитанном про то, что существуют такие вещества, которые попадая в систему кровообращения заставляют сердце работать не в обычном режиме, а в режиме турбо. Но пока эти вещества не настолько совершенны, чтобы действовать длительное время, но не потому что они иссякают, а потому что кровеносная система и само сердце не приспособлены к длительной активности в таком режиме.
Оказалось, что и Слаш вроде понял, о чем идет разговор и органически к нему подключился: «А что будет, если долгое время – человек умрет?»
– В конечном итоге умрет.
– А если давать ему по-немножку?
– То тогда не умрет.
Малыш слотрел в боковое окно и не пытался присоединиться к разговору. Мне было понятно, что необходимая информация таким невинным способом достигла его сознания, и прикидка ее утилизации уже началась.
– А что если дать такое тараканам? Они не помрут?
– Тараканам такое ни к чему: они и так слишком быстро двигаются.
– Да не всем подряд тараканам, а только тем, что выступают на тараканьих
