Я думаю, это был всадник.
– Арца.
Мельтиар сжимал мою руку все крепче, все больнее, и мое имя звенело в этой боли. Я смотрела в его глаза, в темноту, и теперь точно знала – чтобы он ни сказал сейчас, и чтобы ни сделал, он не сердится по-настоящему. Если мы виноваты, мы можем все исправить, и так и будет.
– Арца, – повторил Мельтиар и наклонился ко мне. – Вас было четверо, а он один, и вы ничего не смогли сделать? Сколько будет всадников, когда начнется война? Сколько будет врагов на каждого из вас? Что вы будете делать тогда?
Мельтиар выпустил мою руку и обвел нас взглядом.
– Мы все исправим! – сказал Лаэнар. Его голос звенел, а слова повторяли мои мысли. – Мы можем вылететь прямо сейчас! Мы сделаем все что угодно, мы готовы умереть!
– Умирать не надо, – возразил Мельтиар. – У вас другое задание.
Мы хорошо знали задание, и тренировались так долго, – но вот уже второй раз возвращались ни с чем. Мы должны были держать захватчиков в страхе, мы стали ночными демонами, появляющимися из ниоткуда, несущими разрушения и кровь. Но уже вторую ночь подряд селения чужаков спали спокойно.
Мы отступили дважды, всего лишь из-за одного человека.
Я зажмурилась на миг, пытаясь справиться с чувствами. Внутри меня словно что-то горело, и едкий дым отравлял душу. Мне сейчас хотелось лишь просить о прощении, но я знала – так делать нельзя.
– И лететь прямо сейчас тоже не надо, – продолжал Мельтиар. – Идите спать и вылетайте по расписанию.
– Я могла бы улучшить машину, – тихо проговорила Амира. – Пока все будут спать… Я не успею сделать много, но хотя бы кое-что и тогда…
– Запрещаю, – сказал Мельтиар и провел пальцем по ее щеке, словно стирая слезу. Должно быть, Амира и правда плакала. – Иди спать.
Она кивнула и пошла к двери. Мне хотелось задержаться, подождать, – может быть он назовет мое имя? Но Мельтиар молчал, не позвал никого, мы все четверо вышли в коридор.
Снаружи солнце уже перешло полдень. Все говорило об этом: и лампы, сияющие в полную мощность, и привкус дневного воздуха в искусственном ветре. В коридоре было людно, – кто-то приветствовал нас на ходу, другие молча расступались, давая дорогу.
Я запрокинула голову, но надо мной был лишь потолок. Я совсем не хотела спать, я хотела вырваться стрелой из колодца, черной молнией разрезать голубое небо. Я так давно не видела дневного неба, тренировки и вылеты начинались с закатом. Как будто мы и правда превратились в ночных демонов.
Скоро все изменится, скоро мы сразимся с врагами открыто. Мельтиар будет с нами, и мир станет нашим.
– Не знаю, – сказал Рэгиль, хмурясь. – Мне кажется мы должны были объяснить ему, рассказать больше. И дело не в том, сильный или слабый этот всадник… Дело в том, что он сумел нас увидеть. Этого не должно было случиться.
Никто не должен видеть, откуда мы прилетаем, никто не должен видеть нашу машину. Мы тайна, мы страх, мы внезапный удар. Рэгиль
