бронзовому подсвечнику, стоявшему на подоконнике.
Внезапно внизу, в холле или гостиной, раздался пронзительно-тонкий женский крик.
– Что это? – напряглась Надежда.
Евгения посмотрела на часы, половина второго. Сергей, перед тем как отправиться на очередное собрание, предупредил ее, что в Петрограде полно бандитов и люмпенов, которые, пользуясь политическими неурядицами, вторгаются в богатые особняки и грабят тех, кто там проживает.
В доме они были вчетвером – две сестры, Павлуша и верная Ляша. Сын Евгении давно спал в детской, значит, кричать могла только Ляша.
Крик мгновенно разрядил обстановку. Надежда затаилась. Евгения близоруко оглянулась.
– Не шуми ты так, – сказала ей сестра. – Если в доме кто-то есть, а это именно так, мы не должны привлекать к себе внимания.
Она тихо щелкнула выключателем, свет погас.
– Но там же Ляша, мы не можем ее бросить, – пробасила Евгения.
Надежда шепотом приказала ей:
– Замолчи немедленно, ты же не хочешь, чтобы бездомная приблудь изнасиловала тебя, а потом убила.
Послышались топочущие шаги, кто-то двигался по направлению к кабинету. Евгения тяжело вздохнула. Заскакал свет фонаря, потом вспыхнула большая лампа.
На пороге кабинета стоял незнакомец, высокий человек, одетый в рваную матросскую шинель, небритый, со злобным выражением лица. В одной руке у него была кочерга, в другой он сжимал ручку потрепанного докторского саквояжа из свиной кожи.
– Ага, дамочки, – сказал он, ничуть не удивившись при виде двух сестер. – Вот вы где. Я же знал, что в этом доме должны быть только бабы. Одна уже валяется внизу…
– Ляшенька! – произнесла Евгения. – Что вы с ней сделали?
– Убил, – сплюнув на паркет, ответил грабитель.
Затем его внимание привлекли драгоценности и пачки денег, разбросанные по столу.
– Ого, вы уже все для меня приготовили, – сказал он. – Вот это да, я и не ожидал, что в вашем паршивом особняке будет такая знатная добыча.
Держа наперевес кочергу, он подошел к столу, распахнул саквояж и стал сгребать украшения.
Надежда не растерялась. В глубине сейфа она заметила револьвер отца, который, как она знала, всегда был заряжен. До сейфа и спасительного оружия было всего два метра, однако матрос-грабитель зорко следил за всеми движениями Надежды и Евгении.
– Что вы с нами сделаете, тоже убьете? – прошептала Евгения.
Грабитель ответил:
– Мне нужны деньги, они у вас есть. Я не хочу оставлять свидетелей, дамочки, уж извините. Настали другие времена, теперь все дозволено. Я всю жизнь получал гроши, а теперь отберу у буржуев то, что по праву принадлежит мне. А эта бабенка, – он ткнул грязным пальцем в Надежду, – совсем даже ничего.
– В сейфе есть еще драгоценности, – спокойно произнесла Надежда. – Вы их тоже заберете?
– Ну
