что Сергею, наверное, лучше уехать так, как это сделал Могильный. Тем более что он уже демобилизуется, так что воинской обязанности у него уже не будет, как и контракта с ЦСКА.
Федоров ответил отказом, но потом передумал. Его терпение окончательно лопнуло, когда советская система едва не упрятала его в тюрьму во время отпуска на Черном море.
– Мы с Сергеем и еще парой моих друзей решили поехать на курорт на несколько недель. Планировали заселиться в гостиницу «Интурист» недалеко от Сочи – одного из лучших городов побережья, – рассказывает Матвеев. – На стойке регистрации нужно было показывать паспорта. Но в паспорте Федорова не оказалось прописки. В России у всех должна быть прописка – ее печатают прямо в паспорте, – объясняет Матвеев. – Если ее нет, то вы фактически бездомный. Можно сказать, бродяга. Так что Сергея отказывались заселять в гостиницу. Мы пытались объяснить им, что Федоров – очень известный хоккеист. Что он родился в Пскове, но теперь живет в Москве у меня, а ЦСКА в скором времени обещает подыскать ему квартиру. Просто армейский клуб хотел, чтобы Сергей сначала подписал контракт.
Сотрудники гостиницы отправили Федорова в милицию.
– Молодой милиционер в приемной даже разговаривать с нами не захотел, – сетует Матвеев. – Он отобрал у Сергея паспорт и сказал, что ему лучше переночевать в камере отделения. Сергей очень разозлился, мы пытались его успокоить. Пошли в магазин и купили пива. Взяли «Хайнекен» и блок сигарет «Мальборо». Потом вернулись в отделение и подарили пиво с сигаретами все тому же милиционеру. Тогда он выдал Сергею все необходимые документы. Отпуск мы провели хорошо, но именно тогда Сергей и начал говорить: «Заберите меня отсюда».
Тем временем в Детройте генеральный менеджер «Ред Уингз» Джим Дэвеллано случайно встретился в тренажерном зале клуба с Айзерманом. Капитан команды яростно накачивал ноги на велотренажере, хотя до начала сезона было еще несколько месяцев. Айзерман играл на чемпионате мира, выступал за сборную Канады, поэтому Дэвеллано из любопытства решил задать ему пару вопросов.
– Ну, видел в Берне на льду советского парня, которого мы выбрали? – спросил Джим. – Что думаешь?
– Ты про Сергея Федорова? О, это отличный игрок, – ответил Айзерман.
– А если сравнить с тобой?
– Он лучше меня.
– Не понял.
– Я говорю, он лучше меня.
– Стивен, не неси чушь! Ты же это просто из вежливости говоришь?
– Вовсе нет. Он больше и катается чище. Он лучше меня.
Мало кто играл с той же смелостью и достоинством, пользуясь при этом безмерным уважением со стороны коллег, как Стив Айзерман, чья карьера длилась более двух десятилетий. Он знал свое место в хоккее и никогда не лез за словом в карман. В своих ответах он избегал клише и лживой похвалы. После того, что Айзерман сказал Дэвеллано про Сергея Федорова, генеральный менеджер «Детройта» начал грезить наяву советским хоккеистом.
– Этим
