style="font-size:15px;"> – В ближнее Подмосковье.
– А своей мастерской у вас нет?
– Увы. Вот именно затем и переезжаю, там у меня будет комната под мастерскую – большая, светлая…
Резкие майские холода перечеркнули ту безмятежную идиллию, которая царила в городе весь апрель. Люди закутались в теплую одежду, посуровели лицами, улицы опустели, любители пива покинули бульвары и перекочевали во всевозможные бары и кафе – сидеть на пронизывающем ветру мало удовольствия.
Лара бежала по утренней ледяной Москве и шепотом кляла опоздавшую электричку, которая, ко всему прочему, еле тащилась, то и дело останавливаясь и пропуская идущие мимо составы. А на десять часов к ней снова записалась Сидорова, та самая противная капризная тетка.
Она опоздала на полчаса – влетела в салон румяная, с дрожащей улыбкой на лице, на душе муторно, тяжело. Мадам Носкова бросила, проходя мимо с кислым видом:
– Опаздываете, Ларочка, вас давно ждут…
Клиентка сидела в кресле и пустым, ненавидящим взглядом таращилась в зеркало.
– Ну наконец-то! – взорвалась она, увидев входящую парикмахершу. – Сегодня вы от меня чаевых не дождетесь, милочка. Сколько ждать вас пришлось. Черт знает что такое, просто безобразие!
– Прошу прощения… – выдохнула Лара, стремясь унять дрожь и в руках. – Очень холодно, пальцы заледенели…
– Не из-за холода же вы опоздали, милочка? – поджала губы клиентка, откидываясь назад, и принялась высказывать свои пожелания: – Мне как обычно, только верх чуть пышнее. И сделайте еще такие колечки игривые на висках, как у Кармен… Ой, только не прикасайтесь к шее своими ледяными руками!
А днем, как назло, клиентов почти не было – видимо, у людей не возникало желания наводить красоту в такую плохую погоду. Лара пила кофе в компании Геллы.
– Я очень поправилась, – ворчала Гелла тоскливо. – Два лишних килограмма за неделю! Это все из-за погоды. Проклятая весна… Депрессия… Сижу дома и ем конфеты. Шоколад успокаивает нервы.
– Проклятая весна, – повторила Лара эхом. – Мне тоже как-то не по себе.
– Я же говорю – весна, межсезонье!
– Я все думаю об одном человеке…
– Влюбилась, да? – всплеснула руками эмоциональная толстушка Гелла. – Ведь влюбилась!
– Что ты такое говоришь… – утомленно отмахнулась Лара. – Я не могу влюбиться. Я другому отдана и буду век ему верна. Но этот человек сидит у меня в мозгах, словно заноза. Понимаешь, он в меня влюбился… – Она понизила голос до шепота, словно где-то рядом бродил невидимой тенью Игорь.
– И немудрено! Ты – королева.
– Ох, Гелла… Мне кажется, я его очень обидела. Он теперь бог знает что обо мне думает!
– А ты?
– А я не хочу, чтобы он обо мне думал. Вообще!
– Кто он?
– Да какая разница…
Вкус у кофе был горьким, Лара морщилась, отхлебывая
