воителей, собравшихся к этому дню на открытие турнира Торуна, были высокие и низкорослые мужчины, поджарые и грузные на вид, несколько из них были очень молодыми, а стариков не было вовсе. Все они являлись людьми выдающейся силы – выдающейся даже для этого мира насилия, но во время сбора они мирно жили в одном лагере. Каждый из новоприбывших безо всяких споров принимал тот участок земли, который ему выделял Лерос или кто-нибудь из младших жрецов Торуна, каким бы маленьким этот участок ни был. В центре лагеря стояло изваяние бога, водруженное на полевой алтарь, небольшой деревянный постамент. У Торуна была темная борода, он был увенчан золотой диадемой, и рука его лежала на рукояти меча. Ни один воин не получал места в лагере, не поднеся сперва подарка богу. Некоторые из подношений были весьма богатыми – среди тех, кто пришел сражаться на турнире, были и очень обеспеченные люди.
Но каким бы богатым или могущественным ни был пришедший, он приходил сюда один. Его не сопровождали ни слуги, ни сторонники. И вещей с собой воины почти не приносили, кроме любимого оружия и теплого плаща для защиты от непогоды. Здесь должен был произойти священный турнир, проводимый жрецами Торуна. Святость турнира была столь велика, что посторонние зрители на него не допускались – хотя вряд ли на всей планете нашелся бы хоть один свободный человек, не мечтающий посмотреть на это зрелище. Да и в посторонних слугах здесь нужды не было. Жрецам и воинам с избытком хватало местных рабов, одетых в серое. Их серые одежды указывали, что эти рабы являются собственностью горы Богов, Торуна и его служителей. Женщинам же вообще не дозволялось появляться в лагере.
Этим утром, когда прибыл последний воин, несколько рабов приводили в порядок арену для боев – ровную огороженную площадку примерно десять шагов в диаметре. Другие рабы тем временем готовили дневную трапезу и откладывали фрукты и мясо для жертвы Торуну – для тех, кто желал возложить эти подношения на его алтарь. Дым от костров, на которых готовилась пища, поднимался в небо. В довольно чистом небе было нечто от синевы земного небосвода, но оно отливало желтизной, горечью и медью.
За столбами дыма виднелась вершина горы. Почти все, кто пришел сюда сражаться, видел ее впервые. Но с самого детства образ этой горы жил в сердцах и умах воинов. На вершинах горы Богов – за белыми стенами священного города – обитали жрецы Торуна, а с ними их бог и его мощь. Женщины, животные и прочие прозаические вещи, необходимые для жизни, здесь тоже были; время от времени сюда забирали рабов, когда требовалось прислуживать обитателям города, но почти никто из рабов не возвращался обратно. Все рабы, трудившиеся этим утром на прибрежном лугу, были специально для этого турнира взяты с земель, подчиненных жрецам и выплачивающих им дань. Армия горы Богов, не считая отдельных отрядов, никогда не подходила к собственной столице ближе подножия горы. А для обычных людей вершина и цитадель и вовсе были недоступны.
Здесь обитал сам Торун и полубог Мьеллнир, его самый преданный паладин. Время от времени сюда заглядывали и другие божества:
