С меня довольно напомнить, что Вам необходимо что-либо предпринять, чтобы утешить Церковь и заградить уста ее хулителей. С вашего позволения да послужат мне эти строки оправдательной речью. Надеюсь, что я вложил в Ваше сердце доводы, которые способны извинить меня и тем более Вас. Свидетельство доброй совести – лучшее оправдание, и я нимало не забочусь о том, что обо мне думают те, кто зло называет добром, а добро злом, тьму почитают светом, а свет – тьмою (см. Ис 5, 20). Впрочем, если ропот неизбежен, пусть лучше ропщут на меня, чем на Бога, и я буду невыразимо счастлив служить Ему своего рода щитом и принимать на себя острые стрелы злоречивых и отравленные копья хулителей, дабы они не достигли Его. Я охотно отдам за бесценок свое доброе имя, дабы Его имя почиталось и дабы Он явил мне милость, позволив воскликнуть вместе с пророком: «Ради Тебя я несу поношение, и бесчестием покрывают лицо мое» (Пс 69 (68), 8). Ибо я не желаю иной славы, кроме уподобления Божественному Искупителю, чтобы вслед за Ним сказать: «Злословия злословящих Тебя падают на меня» (Пс 69 (68), 10).
Однако время вернуться к моему предмету и двигаться к цели, которую я себе поставил.
Глава 2
О том, что не следует смешивать размышление с созерцанием
5. Прежде всего благоволите заметить, что я разумею под собственно размышлением. Я не хочу, чтобы его во всем смешивали с созерцанием. Ибо последнее предполагает истину уже познанную, тогда как первое имеет целью как раз поиск истины. Потому созерцание я бы определил как ясное и несомненное интуитивное видение вещей духовным взором, или, иными словами, акт, посредством которого дух объемлет уже познанную и несомненную истину. Что касается размышления, я сказал бы, что это усилие мысли, усердие ума в поиске истины. И все же оба слова часто употребляют одно вместо другого.
Глава 3
Размышление состоит из четырех частей
6. Чтобы приблизиться теперь к самому предмету размышления, думаю, можно сказать, что таковых есть четыре рода, которые сами приходят на ум: это Вы сами, затем то, что ниже Вас, то, что вокруг Вас, и то, что выше Вас. Пусть Ваше размышление начинается с Вас самого; не направляйте его на то, что вне и вокруг Вас, пренебрегая собой. Ведь что Вам пользы, если Вы приобретете весь мир, а душу свою потеряете (см. Мф 16, 26)? Будете ли Вы сколь угодно мудрым, Вашей мудрости всегда будет чего-то недоставать, если Вы не мудры в отношении самого себя. Чего именно недоставать? Да, полагаю, всего. Если Вы даже познаете сразу все тайны – как обширна земля, как возвышенно небо, как глубок океан, – но при том не будете знать самого себя, Вы уподобитесь человеку, который строит, не имея основания, и вместо того, чтобы довести дело до конца, окажетесь посреди развалин. Все, что Вы построите вне себя самого, подобно кучке праха, взметаемой всяким ветром. Итак, никто не может считаться мудрым, если не мудр в отношении себя, потому всякий мудрец прежде всего мудр с собою и первым пьет из своего
