быть, главный», – рассудил Арцеулов, неслышно расстегивая крючки полушубка. Вопрос о том, вмешиваться или нет, естественно, не стоял. Речь шла лишь о наиболее эффективном методе действия…
Ростислав пропустил караульных немного вперед, подождал, покуда один из дружинников поравняется с ним и, резко выдохнув воздух, прыгнул. Сознание не вмешивалось – дело было несложным, все происходило как бы само собой. Конвоир все же успел услышать какой-то шум и начал поворачивать голову. Подбородок чуть приподнялся – и ладонь Арцеулова рубанула в узкий промежуток. Покуда дружинник с хрипом оседал на землю, его винтовка уже оказалась в руках у Ростислава. Удар штыка пришелся в бок одному из шедших впереди. Тот вскрикнул, и в тот же момент третий конвоир успел-таки обернуться и броситься на капитана.
Это было уже опаснее, поскольку сзади оставался коротышка, но враг, к счастью, оказался новичком в штыковом бою. Арцеулов усмехнулся, легко парируя неумелый удар, резким выпадом всадил штык прямо в сердце – и тут же развернулся. Вовремя! В руках коротышки уже подпрыгивал наган.
Стрелять не хотелось – на шум могла прибежать подмога, поэтому Ростислав ударил от плеча, попав прикладом колобку в кожанке прямо в зубы. Тот не упал, а не, торопясь, даже с некоторым достоинством, сел в сугроб, не выпуская оружия. Арцеулов добавил ему прикладом по физиономии, легко выбив револьвер, и в довершение пнул краснопузого сапогом, отчего тот бухнулся на бок и зарылся в сугроб.
Арцеулов поднял наган колобка и быстро огляделся.
– Уходим! – кивнул он офицеру, неподвижно простоявшему всю схватку. Тот дернул руками, и Ростислав сообразил, что пленный крепко связан. Нож был далеко, поэтому капитан схватил бедолагу за плечо и потащил в переулок.
– Бежать сможете? – шепнул он, прислушиваясь. Вокруг было тихо, и капитан понадеялся, что несколько лишних минут у них имеется.
– Могу, – хрипло ответил офицер. – Вот только руки…
– Черт! – Арцеулов наконец извлек нож, который он носил по давней фронтовой привычке на левом боку, и одним ударом рассек веревки.
– Держите! – трофейный револьвер был передан освобожденному, и через секунду оба уже бежали вдоль темных домов. Но вскоре Арцеулов понял, что надо передохнуть – ледяной воздух резал горло, не давая перевести дыхание.
– Уф! – выдохнул офицер в оборванной шинели, как только они остановились. – Премного вам благодарен, сударь! Впрочем, какие тут слова, за жизнь не отблагодаришь. Я подполковник Рыбников…
– Капитан Арцеулов, – представился Ростислав, оглядывая спасенного. Рыбников был небрит, на лице красовался огромный синяк, а под левым ухом кровоточил большой порез.
– Изукрасили, – кивнул тот. – Вышел в город… Сдуру, конечно. Хотел к сестре заглянуть, вот и нарвался… Вы того клопа жирного прикончили?
Арцеулов понял, что речь идет о гноме в кожаном пальто.
