также бомбардировочная авиация и гаубичные полки). Считаю, что это не имеет никакого значения: в конце концов, никому не приходит в голову считать отдельно немецкие танки, имевшиеся в Вермахте и войсках СС.
Хочу ещё раз подчеркнуть: указанная цифра в 25 000 танков не включает бронированные тягачи «Комсомолец», которых согласно С. Залоге и Д. Грандсену с 1937 по 1941 год в СССР было произведено 4401 единицу («Soviet Tanks and Combat Vehicles of World War Two», с. 103). Впрочем, немецкий историк Йохен Фоллерт (Jochen Vollert) утверждает, что упомянутая цифра – 4401 – отражает наличие «комсомольцев» в Красной Армии в январе 1941 года (20,5 % от всего количества специализированных тягачей). Всего же, по его информации, тягачей этого типа до войны было произведено 7780 единиц («Tyagatshi», с. 89). Так или иначе, эти машины, по сути, представляли собой танкетки, вооружённые пулемётом ДТ. Их обычно не учитывают при подсчётах советских бронированных машин накануне войны: возможно, это и правильно. Но можно ли тогда принимать во внимание тысячи доставшиеся Вермахту французских танкеток-тягачей «Рено» и сотни бронированных транспортёров Lorraine? Ведь эта бронетехника вообще ничем не вооружалась. Ф. Гальдер 27 июня 1941 года сделал следующую запись: «Вагнер (генерал-квартирмейстер) доложил о большом трофейном складе в Дубно (группа армий “Юг”): большое количество жидкого топлива и бензина, 42 210-мм мортиры, 65 пулемётов, 95 грузовых машин, 215 танков, 50 противотанковых пушек, 18 артиллерийских батарей» (т. 3, книга 1, с. 53). Сегодня я почти уверен в том, что упомянутые «215 танков» как раз и являлись тягачами «Комсомолец». Логика генерала Вагнера понятна: как ещё назвать бронированную гусеничную машину, вооружённую пулемётом?.. Ведь называли же (и до сих пор называют) «танками» немецкие «командирские» машины! Так или иначе, оставляя «комсомольцев» «за кадром», я всё же предлагаю о них не забывать. Тем более что сами немцы считали их боевыми машинами и часто использовали в этом качестве при охране коммуникаций.
Думаю, не помешает сделать примерную разбивку упомянутых 25 тысяч танков по типам: всё-таки хочется знать, чего так стеснялись товарищ Жуков и советские военные историки. Используя данные, взятые из разных источников (преимущественно из книги М. Барятинского «Танки Второй Мировой»), можно составить следующую приблизительную таблицу по составу советского танкового парка на 22 июня 1941 года.
В отношении БТ-2 и БТ-5 я указал не точные цифры наличия танков этих типов в Красной Армии на 22 июня (таковых в моих источниках не оказалось), а общие данные по количеству машин, выпущенных промышленностью за годы серийного производства («по Дорошкевичу»). Это я сделал, чтобы от общей численности танков БТ накануне войны, предоставленной М. Барятинским, прийти к минимально возможному наличию в Красной Армии более современных танков БТ-7. Как видим, из 7549 танков БТ в Красной Армии к началу войны минимум 4908 единиц (65 %) приходились на БТ-7 и БТ-7М.
Цифры по Т-34, КВ и Т-40 я привёл по книге Виктора Суворова «Святое дело» (с. 324). Он, в свою очередь, ссылается на уже упоминавшийся
