пока добровольно. Гутарят, что теперь грузин какой-то заправляет большевиками в Москве…. То ли Столин его фамилия, то ли Джугашвиль какой-то. Русского что ль не нашлось, прямо ей Богу? Да и ентот Лёнин ихний, что помер три года назад не лучше, гутарят, немецким шпиёном был…, а его с почестями под оркестр в стене московской замуровали!
– А кум-то твой откель знаком с ентим Джугашвилем? – искренне поинтересовался Мишка.
– Откель ты взял, паря, что мой кум знаком с ним? – недоумевал казак.
– Ты же сам только что гутарил, вроде кум письмо от Джугашвиля получил ноне, – напомнил Мишка.
– Так письмо енто служебное, – многозначительно молвил казак, – и не только куму адресованное, а скрось всем, чтобы знали про то. Кум-то мой секретарем ихнего райкома работает… большевистского! Ты подумай, все обобществлять будут! Вот, сколько у тебя или батяни твоего коней?
– Нету у меня ни батяни ни коней, – отвечал Мишка, – и меня совсем не волнуют твои колхозы, потамушта я рабочий люд! Может это даже лучше будет, чем на кулака батрачить?
– А ты видать шпана, – рассердился казак, – словечки ихние потребляешь – «кулаки»! Чего ты понимаешь в жизни-то?
– Я батрачил на Скобелева в детстве, – рассуждал Мишка, – и знаю, что это кспуататор, день и ночь на него работаешь за еду… а он богатеет!
– А ну-ка слезай с телеги зараз, – закричал казак на Мишку, – быстро спрыгивай, не то кнута получишь! Ты поглянь на этого шпану, ксплуататоры мы ему!
Мишка спрыгнул с телеги на ходу, а казак на прощанье все-таки стеганул его кнутом, а следующим ударом – коней, которые резко перешли с шага на рысь. Телега помчалась, скрипя несмазанными колесами, оставив Мишку одного посреди шляха. Потирая руками спину, горевшую от полученного удара кнутом, Мишка зло выругался. Затем зашагал вперед, благо пока болтал с казаком, проехали километров десять, осталось пройти полпути до дома.
Уже к утру он подошел к хате, где прожил свое нелегкое детство и тихо постучал в окно. Из-за занавески показалось испуганное лицо сестры Анны. Она тут же узнала брата и впустила в хату. Вышла старшая сестра Мария и зажгла свечу. Мишка приступил к раздаче подарков, купленных им неделей раньше. Старшей Марии он преподнёс платок, а младшей – пудру, племяннику купил конфет.
– Мишка, а чего ты себе одежку не покупаешь? – спросила Мария, – уж холодно так ходить, нужно одеваться теплее.
– Куплю сестричка, не переживай за меня, – ответил Мишка и достал из сумки колбасу, купленную в Степкином буфете. Здесь была и вареная, и копченая и сосиски.
– Мишь, это на ентом заводе делают такую вкуснятину? – спросила Анна, глубоко вдыхая запах и облизываясь.
– Да, Нюся, эту колбасу наш завод делает, – гордо ответил Мишка, – но мне еще назад тридцать километров идти, завтра на работу надо…. Я посплю пару часов, разбудите меня?
– Разбудим братик, поспи маленько, – сказала старшая сестра, – а я зараз вареников налеплю, как ты любишь….
