Иен Корниш, когда прибыл сюда и которую тщетно искал внизу все эти годы. На ту частоту, которую наконец нашли Лемюэль, доктор Джо и я.
Франклин отдернул занавес. За ним оказалось окно, ведущее в небольшое соседнее помещение величиной со шкаф. На платформе стоял какой-то объект.
Это была старинная медная астролябия, которую Уилл однажды видел в подвале замка. Больше той, что дал ему Франклин, когда впервые открыл свою сущность, – той, что стояла на столе в его спальне, – но абсолютно точная ее копия, насколько он мог судить.
– Надень-ка вот эти очки, – сказал Франклин, ласково положив руку ему на плечо. – И посмотри снова.
Выскочив из-под душа, Ник быстро оделся и схватил рюкзак, куда заранее уложил все предметы из списка. У двери он прислушался, глядя на часы. Считал секунды, пока не прошло семь минут. Потом приоткрыл дверь и выглянул.
Брук за столом не было. Сердце у Ника екнуло; он осмотрелся и нигде ее не увидел. Бутылка с водой стояла на столе, наполовину пустая; это означало, что она выпила более чем достаточно, чтобы это подействовало.
Ник осторожно прошел через гостиную и заглянул на кухню. Здесь ее тоже не оказалось. И тут он заметил, что дверь в комнату Брук приоткрыта.
Ник неслышно прошел по комнате. Уже собираясь открыть дверь, он услышал за собой шорох – движение. Из тени у камина выскочила Брук, вытянув к нему руку. Ее лицо, перекошенное от ярости и ненависти, стало почти неузнаваемым.
Не позволяй ей прикоснуться к тебе. Вот все, что ему сказали. Все, что ему необходимо было услышать.
Ник выполнил обратное сальто, приземлился ногами на диван и снова спрыгнул с противоположной стороны, так что диван оказался между ними.
– Что ты сделал? – невнятно крикнула она.
– Что?
Брук, шатаясь, направилась к нему; ее координация движений явно пострадала, она отчаянно пыталась устоять на ногах и кричала все громче:
– Какого дьявола ты со мной… сделал?
Она споткнулась о скамеечку у дивана и упала, потом опять поднялась, держась за подушки.
– Я ничего не делал, – сказал Ник.
– Не лги мне!
Все, чего касалась Брук, любой предмет, до которого она дотрагивалась, – все увядало и съеживалось, лишалось цвета, света и жизненной силы, выцветало, темнело, усыхало. Когда Брук удалось встать и она, обезумев от ярости, пыталась удержать равновесие, Ник спрятался за обеденным столом.
– Не понимаю, о чем ты, – сказал он.
– Понимаешь!
Она снова бросилась к нему, ухватившись за спинку стула, чтобы не упасть. Ее ногти впились в древесину, из-под руки поднялся пар, деревянная планка лопнула, и Брук рухнула на стол. Она упала обеими ладонями на столешницу, впилась в нее ногтями и съехала обратно, процарапав крышку стола.
На мгновение Ник потерял ее из виду. Ради предосторожности он сделал два быстрых шага,
